Чаша тьмы - [8]

Впрочем, теперь снится. Король никому не позволил пропустить зрелище казни. Поэтому в королевстве Рон так много храбрых воинов. Отчаянных, безрассудно храбрых, готовых на все… лишь бы убраться подальше от короля. В любую битву, куда угодно – но подальше. Хоть на войну, хоть к Богам, хоть под землю, хоть к людоедам в котел. А что такое война и все ее милые, уютные ужасы по сравнению с тем, что каждый день творится во дворце! Королевство Рон ведет войну с размахом. На войну хотят все. Все королевство идет – да не идет, бежит на войну. Прочь. Прочь от короля!

– Сейчас приведут пленных. И провинившихся, – сказал король. – На казнь должны смотреть все.

Придворные молча глубоко поклонились.

– Кто расследует дело об исчезновении Главного Сборщика Налогов? – спросил король.

Глава Министерства Безопасности упал на колени и что-то забормотал.

– У вас еще день для окончательного ответа, – оборвал его король. – Уши я вам уже отрезал. На очереди нос.

Глава Министерства Безопасности лег на пол и задом уполз в темноту.

– Так, что там у нас еще? – с наслаждением пробормотал король. Качнулся. Замер. Дернулся, как марионетка. Его глаза стали пустыми и отсутствующими.

– До завтра! – отрывисто бросил он придворным и, круто развернувшись, проследовал прочь.

Лишь когда за королем закрылась дверь, придворные позволили себе долгий вздох облегчения. Такое уже случалось неоднократно. Король мог посреди самой гневной речи вдруг бросить все и уйти. Это означало, что казнь действительно откладывается до завтра. Все откладывается до завтра. Или до послезавтра. Как Его Королевскому Величеству будет угодно. Как повезет.

А тем временем король, которого проводили таким слаженным вздохом облегчения, едва закрыв дверь, бегом бросился в свои внутренние покои. Он должен был так поступить. Не мог поступить иначе. Как не мог не казнить, не увечить, не пытать… слишком сильна была магическая хватка, двигавшая его тело, говорящая его устами.

Кукла на ниточках. Марионетка. Вот кем был страшный король страшного королевства Рон. Ни одного из отданных им приказов он не отдал сам.

Войдя в свои покои, он рухнул на ложе, закрывая лицо руками, кусая дрожащие пальцы, он не плакал, не мог плакать, видят Боги, он бы дорого отдал за одну-единственную слезинку, но плакать не получалось, ничего не получалось…

Вот сейчас он – это он. Какое сладостное, какое недолгое мгновение… рука покинула перчатку. Перчатка сама по себе. Лежит, дышит, мечтает заплакать… ей выпала редкая удача, она может вспомнить, что она – человек. Перчатка…

…как страшно, как гнусно… уже даже не обидно, это прошло, но как же безнадежно казаться королем – только казаться! – а быть не человеком даже, а вещью. Вещью, которую можно надеть, а можно и сбросить, оставить, запихнуть в ящик. Безжалостный грозный тиран! Да разве таким королем хотел он быть? И что осталось от его королевства? Во что оно превратилось? Когда все уйдут на войну – тут будет пустыня. Пустыня – и жалкий, никчемный, окончательно никому не нужный тиран. Король. Кукла. Перчатка. И тогда перчатку выбросят.

Конечно, выбросят. Ведь она уже никому не будет нужна. Быть может, ему позволят умереть. Осыпаться серебристым пеплом. Одно касание могучей и безжалостной воли. Одно заклинание – и…

Хотя скорей всего он останется жить. Его оставят жить. Жить и смотреть в глаза тем, кто вернется обратно. Тем, кто сумеет вернуться. Вернуться с этой страшной, бессмысленной войны. Тем, кто вернется, чтобы плюнуть на выжженное пепелище. На перчатку, которая будет ждать там – потому что нет для нее другого места, кроме ненавистного ящика… ждать плевка – потому что… а чего она еще может ждать?

А началось все с мелочи. Что такое случайная встреча? Сколько их происходит с нами ежедневно, протекает, словно песок сквозь пальцы? Ничего не значащие приветствия, ни к чему не обязывающие слова, шутливые беседы, изящные фразы, необременительные подарки – и, наконец, прощания, такие, словно прощаешься на час, и так, чтоб уже не встретиться никогда, потому что – а зачем встречаться?

Бойтесь случайных встреч. Бойтесь, даже если вы – король. Особенно если вы король – ведь с королями случается всякое, и не все встречи, которые кажутся вам случайными, действительно случайны.

Принц Шедд Тайронн королем не был. Он, конечно, хотел бы им быть, но ведь у отца столько наследников, а он никогда не ходил в любимчиках. Вот не везло, и все тут. Характером не вышел. Улыбка кривовата, мало ли… Потом отец умер. Наследником он не назвал никого. Просто не успел. Яд был слишком сильным. Видать, тот, кто отравил вино, и вовсе не нуждался в королевской власти в Роне. Наследников было много. А трон был один. У юного принца не было никаких шансов. У других претендентов были хоть какие-то зацепки. Один был своим человеком среди знати, другой был популярен среди чиновников, третьего любила армия, четвертого – вдовствующая королева, пятого – еще кто-то, шестого не любил никто, но он был очень хитрый, а принц…

Принц извлекал из своего положения те выгоды, которые мог из него извлечь. Ни одному из главных претендентов не хватало сил на последний решающий шаг, но каждый надеялся, что именно ему повезет его сделать. Вознестись над всеми. Не силой – так хитростью. Не хитростью – так связями. Не связями – так родством. Деньгами, идеями, войной, натурой, подкупом, грабежом, убийством – словом, любой ценой, но сесть на трон, возложить на голову корону. И не важно, сколькими чужими головами для этого придется пожертвовать. Когда речь идет о короне на своей голове, чужих, как правило, не считают вовсе. Но для того чтоб было чем жертвовать, головы нужно вначале купить. Союзники, готовые умереть за грядущего монарха, дорого стоят. И ведь обычные наемники здесь не годятся. Этих тоже приходится покупать, и тоже дорого, но речь не о цене, – король, которого окружают одни только наемники, всего лишь половинка короля, всего лишь узурпатор. Никто из соседних монархов не отнесется к нему серьезно, если в его свите нет хотя бы одного захудалого герцога. А герцоги стоят гораздо дороже наемников – тот, кто хоть раз покупал их, знает, что даже бывшие в употреблении герцоги идут по совершенно сумасшедшим ценам. Еще дороже стоят принцы крови… Зато в глазах какого-нибудь соседнего короля один-разъединственный принц крови весит не меньше хорошо оснащенной армии.