Час зверя - [2]
— Сити-Холл, — провизжала селекторная связь.
С блаженной ухмылкой на лице Нэн вынырнула из грез.
— Ох черт, — забормотала она, переводя дыхание, — романтические бредни Нэнси Кинсед. Фантазия номер 12.
Поезд притормозил, двери, скрипя, отворились, пассажиры хлынули на станцию. Нэнси отдалась потоку.
Отупевшая, все еще не расставшаяся с придумками насчет распущенного поэта, Нэнси присоединилась к Великой Процессии. Нью-йоркцы в Час Пик. Серые деловые костюмы, опрятные платья, ноги в такт и не в такт шагают по платформе, стук да стук — шаги. Вверх по бетонным ступенькам, выше коленки! На волю из-под сводчатой галереи, проходящей под зданием Мьюнисипл билдинг. Разносчик газет замахал листом прямо у нее перед носом.
— Мать пожирает дитя! — выкрикнул он. — Покупайте «Пост».
Нэнси сморгнула, отгоняя грезы.
— Покорно вас благодарю, — фыркнула она. Обогнула вопящую газетную крысу. Пробралась между крупнотелых статуй. Вырвалась на свежий воздух.
О да, свежий воздух — это замечательно. Нэнси вдыхала, всасывала его в себя, ожидая, пока сморгнет красный свет. Прохладный, осенний, с ароматом опадающих листьев воздух последнего дня октября. Над головой распахнулось огромное синее небо. Мимо бесконечной колоннады главного здания Нью-Йорка проносятся машины. Тут и там над проспектом громоздятся мраморные дворцы, слегка смахивающие на языческие храмы. Напротив, сквозь красные листья кленов и желтые листья платанов в парке, просвечивает Сити-Холл.
Зеленый сигнал. Машины остановились, пофыркивая от нетерпения. Нэн заспешила через улицу, к парку, в сторону Сити-Холла.
Вошла в ворота. Старый запущенный парк. Залитые бетоном дорожки петляют среди мелких замусоренных лужаек. На зеленых скамейках приютились бомжи. Люди в деловых костюмах спешат, обгоняя Нэн. На ступенях Сити-Холла, под его дуговыми окнами, нависающим куполом и статуей Правосудия с весами в руках, прогуливаются полисмены. Ветер дует изо всех сил, срывает листья с платанов, разбрасывает их вокруг Нэн. Листья шуршат под ногами, подпрыгивают, точно диснейлендовские белки. На свежем воздухе голова чуть прояснилась, и все же Нэн по-прежнему окутывала ностальгическая печаль.
Прошло всего пять месяцев. Пять месяцев назад Нэн еще училась в колледже. В мае еще была там. Спешила, точно так же, как сейчас, пробегала по маленькому кампусу в Вест-Сайде. Нэнси вдруг ощутила невесомую тяжесть мешочка с балетными туфлями на плече. Неужто она и вправду думала, что станет балериной? В самом деле верила своим мечтам, этим грезам наяву, заполненным встречами с режиссерами, которые отдадут ей лучшую роль. «Вот ты. Да-да, синеглазая. Ты подойдешь». Тьма, прямой луч света направлен на нее, сильные руки обхватили талию, подхватили, подбросили, огни рампы высвечивают ее, ее одну, смывая все остальное прочь. Грохот рукоплесканий. Шумные аплодисменты — и так долго, долго… Неужто она и в самом деле надеялась, что все это сбудется?
Да нет, скорее всего, нет. Во всяком случае, теперь ей уже не убедить себя, будто она и впрямь всерьез мечтала о балете. Теперь уж и не вспомнить.
Миновав Сити-Холл, она вышла из парка на Бродвей. На той стороне улицы высилось здание, где размещалась контора Нэн. Узкая, вытянувшаяся вверх башня из белого камня, разукрашенная, точно старинная, часовня. Филигранная отделка сводчатых окон. Над высоким карнизом развлекаются горгульи, поглядывают со скверной улыбкой вниз.
И вот она поступила на работу к Фернандо Вудлауну, согласилась на первое же предложение. Не прошло и недели после окончания колледжа. Папа сказал: Вудлауну требуется личный секретарь, и — хоп! — она тут же согласилась встретиться с ним, попытаться получить место. Ни разу не ходила на пробу, даже не записалась в школу танцев, а ведь хотелось. Насчет «эй, синеглазая, ты подойдешь» можно забыть. О да, порой она еще читала колонки объявлений. Твердила, что займется танцами снова, на будущей неделе или с первого числа, пойдет на ближайшую пробу, во всяком случае, на следующую точно пойдет. Но в глубине души Нэн понимала: все это вранье. Она стала личным секретарем коллеги и друга своего отца — придется этим и довольствоваться. «Господа Боже, — подумала Нэн, подходя к повороту, — я никак не съеду из дому». Мамочка сказала: «Оставайся у нас, пока не подыщешь себе жилье». Один раз, в воскресенье под вечер, Нэн попыталась подыскать квартиру. Больше на это досуга не нашлось, да и отчего бы не воспользоваться возможностью сэкономить деньжата, и вот — она по-прежнему сидит дома.
НЭНСИ КИНСЕД РАЗОБЛАЧАЕТ САМОЕ СЕБЯ! ТРУСЛИВО ПОЖИРАЕТ СОБСТВЕННОЕ БУДУЩЕЕ! ПОКУПАЙТЕ «ПОСТ»!
Нэн сошла с обочины и рванулась вперед, разглядев просвет в непрерывном потоке бродвейского транспорта. Выскочила на противоположную сторону На первом этаже здания располагалась парадная витрина. Ее уже разукрасили ко Дню всех святых, развесили бумажные хлопушки и кривозубые черепа. Справа разместилась огромная летучая мышь с фосфоресцирующим взором. В ее черной тени Нэн заприметила свое отражение и остановилась, чтобы повнимательнее осмотреть себя.
Берегитесь — ибо зло придет, как то было предсказано! И было так: алхимики, открывшие секрет вечной жизни в таинственном Синем камне, оставили память о тайне бессмертия в одной-единственной рукописи… И случилось так: утраченный, казалось бы, навеки путь к созданию Синего камня зашифрован в церковном триптихе… И происходит так: великий в могуществе посланник Тьмы, что продлевает свою жизнь смертью своих детей, ищет разгадку тайны бессмертия… И будет так: на пути служителя Мрака встанут трое, кому ведома истина.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
Действие романа происходит в США на протяжении более 30 лет — от начала 80-х годов прошлого века до наших дней. Все части трилогии, различные по жанру (триллер, детектив, драма), но объединенные общими героями, являются, по сути, самостоятельными произведениями, каждое из которых в новом ракурсе рассматривает один из сложнейших вопросов современности — проблему смертной казни. Брат и сестра Оуэлл — молодые австралийские авторы, активные члены организации «Международная амнистия», выступающие за всеобщую отмену смертной казни.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
СТРАХ. КОЛДОВСТВО. БЕЗЫСХОДНОСТЬ. НЕНАВИСТЬ. СКВЕРНА. ГОЛОД. НЕЧИСТЬ. ПОМЕШАТЕЛЬСТВО. ОДЕРЖИМОСТЬ. УЖАС. БОЛЬ. ОТЧАЯНИЕ. ОДИНОЧЕСТВО. ЗЛО захватило город N. Никто не может понять, что происходит… Никто не может ничего объяснить… Никто не догадывается о том, что будет дальше… ЗЛО расставило свои ловушки повсюду… Страх уже начал разлагать души жителей… Получится ли у кого-нибудь вырваться из замкнутого круга?В своей книге Алексей Христофоров рассказывает страшную историю, историю, после которой уже невозможно уснуть, не дождавшись рассвета.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.