Час пик. Кто убил Влада Листьева? - [89]
— Лицом к стене…
Ой, мамочка…
— Ты знаешь, кто мы?
Писатель заискивающе улыбнулся:
Федеральная Служба Контрразведки?
— Нет.
— Охрана издательства… — он назвал конкурирующее издательство, в которой, по слухам, создавался аналогичный товарец — тоже книга про павшего смертью храбрых.
— Нет.
— Охрана Президента?
— Нет.
— Банд… извините, бизнесмены?
— Нет.
— Кто вы?
Молчание.
Скрипнула металлическая дверь, тонкий и зловещий скрип, будто писк попавшей в капкан канализационной крысы. Водятся такие крысы под Москвой, в бесконечных подземных коммуникациях — огромные, бурорыжие, с голыми, тошнотворными хвостами, с острыми умными мордами…
Писатель оглянулся — никого.
Ушли.
Поднялся, сделал несколько робких шагов к выходу. Потрогал дверь — железная, толстенная, непроницаемая, будто бы в хранилище американского золотого запаса Форт — Нокс, тонну динамита заложи — ничего не случится… Сколупнул сухую краску, растер между пальцами…
Ну, и что теперь?
Долго его будут тут держать?
Очень хотелось курить, но сигарет как назло не было. Наверное, в кабинете Издателя забыл. Похлопал себя по карманам, зачем — то поставил ногу на табуретку, подтянул носок, послюнявил ладонь, стер с туфель комочки засохшей грязи…
Что делать?
Непонятно…
Сел на прежнее место, опасливо озирнувшись по сторонам: а вдруг его сейчас изучают, рассматривают через какие — нибудь подглядывающие устройства, сортируют, анализируют информацию…
Надо выглядеть на все сто — чтобы спокойствие на лице было, чтобы носки были подтянуты, чтобы обувь блестела, чтобы…
Ведь он — Писатель, а писатель in Russia больше, чем writer in USA…
Вновь скрипнула дверь, и тут же команда бесстрастно — электронным голосом:
Не оборачиваться.
Да, вот и все.
Пришли.
Они.
Кто они?
Какая разница: они — это просто Они. Они — понятие неперсонифицированное, только во множественном числе. Те, кто надо всеми, те, кто на самом верху.
Они, короче.
И все — таки:
— Кто вы?
— Теперь вопросы будем задавать мы.
Ну, хорошо… Неужели вы схватали меня на улице и привезли сюда только для того, чтобы задавать вопросы?
— Задавайте…
Голоса вошедших были спокойны и бесстрастны, настолько бесстрастны и так удивительно спокойны, аэмоциональны, что вопросы и ответы невольно выстраивались в сознании с книжно — графической точностью, как на заправленном в печатную машинку листе бумаги; у любого Писателя это — подсознательное, профессиональное.
Он — им:
Кто вы?
Они — ему:
А разве ты не знаешь? — Пауза. — Мы храним истину в последней инстанции, мы наказываем графоманов и суесловов. Нам известно все — что было, что есть и что будет… Ты хочешь узнать главное?
Он — им:
— Да.
Они — ему:
— Что?
Он— им:
— Кто его убил.
Пауза.
— Ты неправильно ставишь вопрос: тут, в России принято сперва спрашивать «кто виноват?», а затем — что делать?», хотя если бы эти вопросы догадались поменять местами, второй бы отпал за ненадобностью.
Он — им:
— А как?
Они — ему:
— При такой последовательности логичны третий и четвертый вопросы: «кто?» и «почему?» Если поменять местами и их, «кто?» отпадает. Зная «почему?», всегда можно узнать «кто?».
— Но кто?
— Ты уже написал об этом.
— Я не верю в написанное — ни в Аналитика, ни в Маньяка, ни в Нее, ни в Бандита, ни в Банкира ни, тем более, в Телохранителя…
— Тогда — зачем писал?
— Потому что… Потому что… Вы сами знаете, почему…
Пауза.
Они — ему:
— Ты десять раз крутил барабан, ты набрал много очков, и теперь можешь сыграть в суперигру. Как он.
Он — им:
— Он выиграл?
Они — ему:
— Проиграл. Иначе бы ты тут не сидел. Но его суперпризы были иные — информационное пространство, деньги, акции и главный суперприз: политическая власть. Ему надо было угадать слово, но он не угадал его. У тебя иные призы, ты сам знаешь, какие… Если ты угадаешь, «почему?», будешь знать ответы на все остальные вопросы — «кто?», «что делать?» и даже «кто виноват?». В случае неправильного ответа ты лишаешься уже выигранных призов, и никогда уже не выйдешь отсюда. Ты согласен?..
— Да. — ответил Писатель, — да, я согласен…
Отложив рукопись, Издатель закурил и, протянув сигареты Писателю, поинтересовался:
— Так ты что — действительно знаешь, «почему?» и «кто?» его убил?
— Я даже знаю «кто виноват?» и «что делать?», — скромно улыбнулся Писатель.
Не зря же он сразу после того разговора отправился пить кофе, долго думал, что будет говорить в неприметном одноэтажном доме где и получил не только «закрытые источники информации», но и больше, чем даже мог рассчитывать, а потом уселся за машинку и, как Владимир Ильич Ленин в эмиграции — работать, работать, работать…
Издатель недоверчиво посмотрел на него.
— Ты что — угадал слово в суперигре? Ну, с этими, на желтой «волге»… Которую они тебе предложили?
Закурив и с наслажденением затянувшись, будто бы действительно долго не курил, Писатель ответил:
— Не было никаких их…
— Как это?
— Мы ведь договорились, что факты я возьму из открытых, полуоткрыто — полузакрытых и вовсе закрытых источников. И облеку их в художественную форму.
— Так ты что — и эту желтую «волгу», и их — тех самых, и суперигру — придумал?
— Равно как и все остальное.
— Хм — м–м… Но ведь ты знаешь, «кто?» и «почему?» — спросил Издатель.
В провинциальном Сумове двенадцатилетнему Кузьме нечем заняться, кроме как ходить к деду, что служит швейцаром в отеле "Президент". Неожиданно в дорогой "люкс" заселяются важные гости. Мальчишка подслушивает их беседу и узнает, что в приграничной стране назревает военный конфликт, смещение власти в обмен на розовый бриллиант и возможность оказать им помощь. События развиваются так, что мальчик знакомится со службой президента, оказывается вовлеченным в расследование пропажи драгоценности, спасает ребёнка и находит его маму.
Количество новостей о "русском следе", о "вмешательстве русских", перешло все нормы. На фоне этого появилась идея создать юмористические рассказы про двух военных: капитанов Роджерса и Майерса, которые ездят по всему миру и пытаются найти тот самый "русский след".
Михаил Александрович Божесов – прокурор, карьерист, юморист, циничный философ и просто привлекательный мужчина – обустраивает свою жизнь, не жалея о людях, с которыми по долгу профессии сталкивается. Его жизнь – это череда неожиданных обстоятельств, которые Божесов с лёгкостью обращает в свою пользу…Но может ли человек, иногда преступающий закон, добиться высших должностей в государстве? И что движет им? Жажда денег, обиды молодости или сердечная травма?.. И так ли проста его жизнь?
Иногда для осознания надвигающейся беды достаточно открыть глаза и назвать вещи своими именами. Горькие слова – лекарство, сладкие слова – отрава, – гласит китайская пословица. Действие происходит в непростом настоящем и в зловещем будущем, которое вполне себе возможно. Если сидеть, сложа руки. Надеюсь, что эти горькие отчаянные рассказы станут своего рода прививкой для тех, кто способен думать. Или антидотом. И отравленных известными ядами в нашем стремительно наступающем будущем станет меньше. В оформлении обложки использованы личные фотографии.
Роман представляет собой остросюжетный политический детектив, в котором разоблачаются происки спецслужб капиталистических стран, направленные против ГДР и мира социализма в целом.
Роман Пьера Дэкса дает картину напряженной политической борьбы во Франции в те дни, когда колониальные войска потерпели поражение под Дьен-Бьен-Фу. Это событие заставило задуматься не только солдат и офицеров, но и всех честных людей, в которых Дэкс видит будущее своей родины.