Час ноль - [20]

Шрифт
Интервал

— Обычно не курите? — его вопрос прозвучал чуть более резко, чем хотелось.

— Обычно нет. Но сейчас мне не помешает успокоиться.

— Вот как? А что случилось?

Задав вопрос, он тут же снова разозлился. Зачем он развивал разговор?

— Встречи с некоторыми людьми кружат голову.

Вова ошарашенно уставился на Алису. Она затягивалась, невидящим взглядом уставившись вдаль.

— Да, Григорий — хороший человек и отличный специалист. — Вова попытался интонацией поставить точку в разговоре.

— Кто такой Григорий?

Руки Алисы по-прежнему дрожали. Вове было прохладно в зимней одежде, а она стояла в одном платье. Даже из вежливости стоило предложить ей куртку. Эта мысль окончательно вывела Вову из себя.

— Извините, я пойду, — как можно дружелюбнее сказал он и затушил сигарету. — Меня ждёт жена. И вам не советую задерживаться — холодно.

Он дёрнул дверь и вновь очутился в тепле ресторана.

* * *

В понедельник Вова спросил Гришу, кто такая эта Алиса.

— Понравилась? — оскалился Гриша. — Она наш новый финдир. Пришла вместо Филимоновой.

— И как, справляется?

— Говорят, финансисты уже ходят по струнке.

Вова показал большой палец. Не так уж всё плохо. Строгая начальница, работает в другом отделе — поводов для сколько-нибудь близкого общения не предвиделось.

Всю следующую неделю он действительно почти не встречался с Алисой. Иногда они пересекались в столовой, но не было ничего проще, чем кивнуть и отвернуться. Он начал привыкать к такому соседству, и теперь его пульс лишь немного учащался, когда он замечал знакомый бронзовый отблеск волос.

Дважды в неделю Вова с Сашей ездили в фитнес-клуб в их районе. В эту среду Саша пошла в бассейн, а Вова — в тренажёрный зал. Ему нужно было выпустить пар, что он и сделал: за два часа с него сошло семь потов.

После тренировок Вова с Сашей всегда встречались в холле, у бара со спортивными коктейлями. Сегодня Саша уже ждала его, сидя на высоком вращающемся кресле. Рядом с ней сидела девушка в спортивных шортах и обтягивающей майке. Её загорелая кожа блестела от пота, а рыжие волосы были забраны в хвост. Алиса.

Вовино дыхание, уже успокоившееся после тренировки, снова участилось. Встреча была неожиданной, но не такой уж странной: в их районе был всего один фитнес-клуб. Девушки непринуждённо болтали, и, приближаясь к ним, он постарался придать лицу спокойное выражение. Алиса живо поприветствовала его:

— Вова, здравствуйте! Рада вас видеть.

Обращение «Вова» никогда не вызывало у него раздражения — до этого момента. Когда это они успели отбросить формальности?..

— Здравствуйте. Саша, у тебя всё в порядке?

— Да, милый! — тепло улыбнулась она.

— Я вашу жену не съем, — засмеялась Алиса, обнажив зубы — неестественно ровные и белые. Её смех немного напоминал кашель.

«Сколько стоили твои зубы?» — неожиданно зло подумал Вова. Ему вдруг бешено захотелось впиться в рот Алисы поцелуем, прокусить ей губу, а затем порвать её тонкую майку.

— Как тренировка? — спросила Саша.

— Отлично! — Вова улыбнулся ей со всей нежностью, на которую был способен.

* * *

В пятницу Вове совсем не хотелось идти в ресторан. Вместо этого он предложил Саше провести вечер вдвоём, и они отправились в центр. Гулять оказалось слишком холодно, и вскоре они укрылись в уютной кофейне, где пили горячий глинтвейн, заедая его тёплыми тягучими пирожными. Вечер прошёл прекрасно. Заходя в квартиру, Саша лукаво улыбнулась Вове через плечо. В эту ночь он практически поверил, что увлечение Алисой было лишь сиюминутной слабостью.

Довольно скоро стало ясно, что он ошибался. Алиса выбрала их фитнес-клуб для регулярных тренировок. Складывалось ощущение, что она проводила в клубе всё свободное время, потому что Вова видел её здесь каждый раз, когда они с Сашей приезжали заниматься. Алиса часто ловила его взгляд, улыбалась и здоровалась с неизменным энтузиазмом. Вове постоянно казалось, что она смотрит на него дольше, чем требуется.

Сам Вова, наоборот, старался не задерживать на Алисе взгляд. Когда он видел, как она приседает или поднимает гантели, пульс его учащался сверх меры. Он подумывал даже сменить клуб, но это было накладно, неудобно, требовало объяснения с Сашей, да и гордость воспротивилась: что он, мальчик, чтобы убегать?

На очередной тренировке он снова занимался с железом, а Саша отправилась в бассейн. Зайдя в зал, Вова сразу заметил рыжий мазок у дальней стены — Алиса была тут как тут. Он не стал приближаться и занял скамью со штангой. К счастью, зал был большой, и не замечать кого-то было проще простого.

Он выжал штангу десять раз. Партнер, страховавший его, отошёл от скамьи, и Вова сел, опустив взгляд и шумно дыша. Он смотрел в пол, и через минуту в его поле зрения уверенно вошли новенькие ярко-фиолетовые кроссовки. Вова поднял взгляд. Алиса стояла прямо перед ним, сложив руки на груди, и насмешливо улыбалась. Вместо шорт на ней сегодня были обтягивающие спортивные лосины.

— За вами приятно наблюдать!

— Спасибо, — хмуро буркнул Вова.

— Вы, как всегда, немногословны, — засмеялась Алиса. — Хорошей тренировки!

Отходя от Вовы, она легонько провела рукой по его волосам. По всему телу прокатилась волна холода, он с трудом подавил судорогу. Раньше Алиса ни разу не позволяла себе подобного! Но прежде чем он успел придумать, как отреагировать, она уже удалилась в другой конец зала, двигаясь упругой походкой и не оборачиваясь. Вова смотрел ей вслед с досадой и злостью. Алиса будто проверяла его стойкость.


Еще от автора Виктор Александрович Уманский
Борьба или бегство

Что вы сделаете, если здоровенный хулиган даст вам пинка или плюнет в лицо? Броситесь в драку, рискуя быть покалеченным, стерпите обиду или выкинете что-то куда более неожиданное? Главному герою, одаренному подростку из интеллигентной семьи, пришлось ответить на эти вопросы самостоятельно. Уходя от традиционных моральных принципов, он не представляет, какой отпечаток это наложит на его взросление и отношения с женщинами.


Рекомендуем почитать
Крик далеких муравьев

Рассказ опубликован в журнале «Грани», № 60, 1966 г.


Вниз по Шоссейной

Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.


Блабериды

Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.


Офисные крысы

Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Ночной сторож для Набокова

Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.