Час испытания - [11]

Капитан сидел и заполнял бумаги, изредка покусывая кончик пера. Гарольд, не издав ни звука, положил кошель на стол.

— А, явился, голубчик. Надо же, почти успел, — в своей обычной манере начал усатый. — Мы даже поспорили с сержантом, придешь или нет.

Стражник развязал тесемки и аккуратно высыпал серебро прямо на бумагу.

— Ты садись, я посчитаю пока, — дружелюбно произнес капитан.

Гарольд сел на жесткий стул, наблюдая, как усач шлепает губами, подсчитывая монетки.

— Ровно триста, удивительно, — стражник высыпал деньги обратно в кошель. — Все, свободен.

Следопыт устало поднялся по каменной лестнице и вышел. Солнце скрылось за горизонтом, наступила ночь.

Он брёл по пустынным улочкам города. В окнах гасли огни, запоздалые прохожие торопились домой, избегая темных закоулков. Город засыпал. Несколько поворотов, с широкой мостовой в одну из аллей, затем в неприметный узкий проход между домами, и Гарольд снова стоял перед домом купца. Заходить внутрь мучительно не хотелось. Начнутся расспросы, хлопоты. Но это было неизбежно. Слабость от потери крови все приближалась, и надо было срочно сменить повязку на ноге, пока он не упал в обморок прямо здесь, на улице.

Стук в дверь. Еще один. Тихий скрип открывающихся засовов.

— Гарольд, да ты бледный весь! — воскликнул торговец, закрывая дверь.

— Побегай с моё, — хмуро ответил охотник. — Принеси лучше воды в тазике, будь другом.

Фрида мирно спала в глубоком дорогом кресле, завернутая в одеяло.

— Таких друзей за одно место... — буркнул купец, поднимаясь на второй этаж.

Следопыт уселся прямо на паркет, подстелил под собой плащ и принялся разбинтовывать ногу, онемевшую от кровопотери. Грязно выругался. В ране уже виднелись небольшие шарики желтого гноя. Максимиллиан с шумом спускался по лестнице, держа в руках медный таз. Охотник показал, куда поставить, смочил бинт в воде и протер рану, морщась при каждом прикосновении.

— Кинжал есть? Нож? Сунь в камин, на угли, — приказал он хозяину дома.

Купец брезгливо посматривал на кровь, но просьбу исполнил. Он уже догадался, что именно собирался делать следопыт. Тот аккуратно снял штаны, пропитанные кровью, и морально готовился. Дождавшись, когда нагреется металл, он зажал в зубах бинт и сунул клинок прямо в рану. Запахло палёным, Гарольд изо всех сил сжал челюсти, стараясь не закричать. Он резко отбросил нож и начал заматывать порез, тихонько матерясь вполголоса. Торговец завороженно наблюдал.

Охотник завязал концы бинта и достал из мешка еще один. Разрезав присохшую к груди повязку, он полил остатки ткани водой и отлепил от кожи. Дырка от стрелы выглядела куда лучше. Забинтовав и её, Гарольд откинулся назад и расслабленно лежал на дорогом паркете. Купец выплеснул грязную воду за дверь и скрылся наверху. Следопыт свернулся на твердом полу, укутался в плащ и думал. Он давно отвык спать под крышей, сон никак не приходил. Только через несколько часов он провалился в черные объятия сна.

Гарольд проснулся от легкого толчка в плечо. Купец стоял над ним, одетый в тяжелую лисью шубу.

— Осень же на дворе, — удивился следопыт, растирая глаза.

— Я пошел на собрание гильдии, — объяснил Максимиллиан. — Вам тоже пора идти. Подведем итоги. Ты должен мне сотню серебром, у тебя нет денег и оружия, и, кроме как выслеживать и убивать, ты больше ничего не умеешь. Ты мне хоть и друг, но ты знаешь, что я никогда долгов не прощаю. Как отдавать будешь?

Следопыт схватился за голову. Меч отца. Семейная ценность. Его задешево продадут в пользу казны, и Гарольд его больше никогда не увидит. Он и представить себе не мог, что так бездарно потеряет всё.

— Я не знаю, — обречённо ответил Гарольд. — Всё, что мне осталось, так это отнести письмо Тредиану и идти бродяжничать.

— Письмо? Сокольничьему? Этому старому пройдохе? Вот уж не думал, что ты заделаешься графским прихвостнем.

— Я пообещал доставить его, — пожал плечами следопыт.

Фрида проснулась, услышав разговор.

— Если можно, я могу работать у тебя в счет долга, — робко вставила она.

— Кем? — хохотнул купец. — Хотя... Убираться и кашеварить самому мне давно уже не положено по статусу. Ладно, с этим разберемся потом. Можешь пока остаться.

Охотник поднялся и застегнул плащ на шее. Нога нестерпимо болела.

— Фрида, ты уверена? — спросил он, морщась от неприятных ощущений. — Это мой долг, мне его отдавать.

— Сколько раз ты платил за мои долги? Наконец-то, я могу помочь тебе, а не наоборот, — ответила сестра.

— Пошли, Гарольд, — бросил купец, направляясь к двери. — А ты пока убери всё, что твой братец тут нагадил.

На полу тут и там виднелись пятна крови и грязные разводы. Следопыт взвалил мешок на плечи и захромал вслед за торговцем. Оба они отправились в сторону площади.

Неизвестный вор все еще покачивался в петле, напоминая Гарольду о возможной судьбе. Торговец попрощался с другом и пошел в большое здание, богато украшенное лепниной. Кое-где виднелись остатки позолоты. Над дверью висела деревянная вывеска с изображением сундука. Охотник проводил товарища взглядом и захромал в замок. Стражники у ворот заржали при виде гостя, но пропустили внутрь без лишних слов.