Чары тьмы - [15]

— Да, это как раз оно и было, госпожа. Боги, у меня кровь застыла в венах, когда я услышал этот ваш смех.

— Моя застыла в два раза сильнее. Неистовство. Клянусь самой Богиней, это оно и было.

Второй боец, Дагвин, — темноволосый, стройный, постоянно улыбающийся — подвел к ним коня и поклонился Гвенивер:

— Жаль, они оставили только четверых, госпожа. Вы сами могли бы справиться по крайней мере с двумя.

— Может, даже с тремя, — сказал Рикин. — А где Кам?

— У него беда с лошадью. Один из этих ублюдков сумел махнуть мечом в нужном направлении.

— Ну, теперь у нас есть их лошади и вся их провизия, — Рикин бросил взгляд на Гвенивер. — Мы скрывались в лесу, госпожа. Ждали момента, чтобы нанести удар. Мы решили, что сам глава клана Вепря не может сидеть здесь все чертово лето, и оказались правы. Кстати, дан разрушен до основания. Мы проехали назад и нашли одно пепелище.

— Я предполагала, что так и будет. А что с Блейддбиром?

— Все еще стоит. Там нас накормили, дали с собой припасов, — Рикин отвернулся, явно стараясь скрыть навернувшиеся слезы. — Видите ли, Вепри поймали наш боевой отряд на дороге. Едва рассвело, и мы едва успели одеться, когда ублюдки ринулись вниз с возвышенности, даже не бросив вызов и ни разу не протрубив в рог. У них было в два раза больше людей, чем у нас, поэтому лорд Авоик закричал, чтобы мы бежали, спасая свою жизнь. Наши не смогли сделать этого достаточно быстро. Простите меня, госпожа. Я должен был умереть там с ним, но затем я подумал о вас — то есть, о вас и всех прочих женщинах клана, — поэтому решил, что лучше погибну, охраняя вас.

— И мы тоже, — вставил Дагвин. — Но мы опоздали. Нам приходилось быть, черт побери, очень осторожными. По всем дорогам Впери. К тому времени, как мы добрались до дана, он уже горел. Мы все чуть не сошли с ума, думая, что вас убили, но Рикко сказал, что вы могли добраться до храма.

— Поэтому мы направились сюда, — подхватил Рикин. — А когда обнаружили вонючих Вепрей, стоящих лагерем у ворот, то поняли, что вы внутри.

— Так и оказалось, — кивнула Гвенивер. — А теперь поступим так. Вы, ребята, берите этих лошадей и телегу с припасами и ступайте вверх по склону. Позади храма находится несколько хижин для мужей тех паломниц, которые приезжают сюда на день или два. Вы сможете остановиться там, пока я решаю, что мы будем делать дальше.

Дагвин поспешил исполнить приказ, а Рикин заколебался, потирая грязное лицо тыльной стороной еще более грязной ладони.

— Нам лучше похоронить этих Вепрей, госпожа, — выговорил он. — Мы не можем оставить это занятие святым женщинам.

— Ты прав, — кивнула Гвенивер. — Ха! Интересно, что верховная жрица скажет по этому поводу. Но об этом беспокоиться мне, не тебе. Спасибо за то, что спасли меня.

В ответ он улыбнулся, слегка растянув губы, а затем поспешил вслед за остальными.

Ардду отнюдь не обрадовало известие о том, что возле ее ворот убили четверых человек. Тем не менее она смирилась со случившимся и даже заметила, что, возможно, это Богиня наказала Вепрей за их нечестивость.

— Несомненно, — сказала Гвенивер. — Потому что это Она убила одного из них. Я была только мечом в Ее руках.

Ардда резко взглянула на Гвенивер. Они сидели у нее в кабинете, пустой комнате с голыми каменными стенами. Из мебели здесь имелись только полка, где стояли шесть священных книг, и стол, заваленный счетами храма. Даже теперь, когда решение было уже принято, Гвенивер продолжала все обдумывать и взвешивать. Когда-то верхом ее честолюбивых мечтаний было сделаться верховной жрицей и получить этот кабинет в свое распоряжение.

— Я молилась Ей всю вторую половину дня, — продолжала Гвенивер. — Я собираюсь покинуть вас, госпожа. Я собираюсь дать клятву Луне и передать мой клан Макле. Затем я возьму своих людей и отправлюсь в Кермор, чтобы представить королю петицию от клана Волка. После того, как у меня на щеке появится татуировка, у Вепрей не будет оснований причинять мне зло.

— Так-то оно так, но это все равно опасно. Мне не хочется отпускать тебя на большие дороги в эти дни всего с тремя всадниками в качестве эскорта. Кто знает, на что способны сейчас мужчины — даже когда перед ними жрица?

— Не просто трое всадников, госпожа. Четыре воина. Я — четвертая.

Ардда замерла, начав понимать, что имеет в виду Гвенивер.

— Разве вы не помните, как рассказывали мне о четвертом лике Богини? — продолжала Гвенивер. — Ее темной стороне, когда Луна становится кровавой и черной? Мать, которая поедает своих детей.

— Гвен. Только не это.

— Это. — Тряхнув головой, Гвенивер встала и принялась вышагивать по комнате. — Я собираюсь взять своих людей и вступить в войну. Слишком много времени прошло с тех пор, как воительница, давшая клятву Луне, сражалась в Дэверри.

— Тебя убьют, — Ардда тоже поднялась на ноги. — Я не имею права допустить это.

— Разве кто-то из нас имеет право позволять или не позволять что-то, если меня призывает Богиня? Сегодня я почувствовала на себе Ее руки.

Их взгляды встретились. Это был поединок двух воль. Когда Ардда отвернулась первой, Гвенивер поняла, что она больше не ребенок, а женщина.

— Есть способ проверить вдохновение, которое посетило тебя, — наконец сказала Ардда. — Приходи ночью в храм. Если Богиня дарует тебе видение, я не посмею больше запрещать тебе это. Но если Она этого не сделает…