Чаромора - [15]

– Ах ты ротозей! – разгневанно закричала Чаромора. – Разве не говорила я тебе – не усни! А теперь тебе придется лежать в постели и принимать капли! Что и говорить, далеко не у каждого хватает силы воли дослушать до конца, чтобы можно было только песней освободить его от хвори.

Чаромора уложила Трумма в постель и дала ему выпить капли.

За стенами избушки завывала вьюга и мела поземка. Постепенно запорошило снегом и кругосветную тропу вокруг дома Чароморы, которую протоптал капитан в ту злополучную ночь. Только местами еще в лесу виднелась светлая полоса.

Капитан Трумм прохворал много дней.

Теперь они уже не играли в «Кругосветное путешествие». А когда капитан окреп и напомнил Чароморе о том, что пора бы ей приняться за книгу, она больше не стала увиливать. Чаромора сварила мерцающие золотистым и зеленым чернила, отыскала на полке среди иголок и ниток перо и достала стопку бумаги. Стол сразу приобрел такой вид, будто на нем свинья все рылом переворошила.

– Итак, – сказала Чаромора и положила перед собой первый чистый лист, – я начинаю писать книгу. Но вот что я скажу тебе, дорогой Трумм: она может принести больше вреда, чем пользы.

– Как же ты можешь так говорить? – обиделся Трумм. – Что может быть плохого от умной книги? Умные книги делают людей умнее, и хорошая книга приносит только пользу.

И капитан долго говорил о том, какая чудесная и беззаботная жизнь наступит для всех людей, когда мудрая книга Чароморы будет наконец написана. Он говорил с таким воодушевлением, что у него порозовели щеки и глаза засветились счастьем. Чаромора с нежностью глядела на капитана – какой он славный в своей чистой рубашке и как он красиво говорит!

– Отдыхай, отдыхай, – сказала она ласково, – и ни о чем не тревожься. Я сама обо всем позабочусь. А тебе нужно поправиться, чтобы страхи твоего блуждания по лесу не оставили в душе следа.

Чаромора обмакнула перо в чернила и написала: «Травник».

Свою книгу она начала с описания того, какую пользу приносят пары, образующиеся при заваривании целебных трав. Пар, снимающий головную боль. Пар от выпадения волос, при заболевании темени, лба или затылка, при болезнях глаз и век, ресниц и бровей, горла и языка; пар, исцеляющий зубную боль и всякие другие недуги. Чаромора писала, как нужно смешивать травы и что делать, чтобы они влияли порознь или вместе. Пар правильно заваренных трав, уверяла она, облегчает любой недуг. Одни пары необходимо глубоко вдыхать, вторыми пропариваться снаружи, третьими окуривать только одежду, или постельное белье, или весь дом. С некоторыми парами следует обходиться особенно осторожно, чтобы они не повредили чего-либо или не вызвали умопомрачения. Время от времени Чаромора бросала в котелок, стоящий на горячих углях рядом с Труммом, щепотку семян или лепестков. Из котелка поднимался душистый пар, он улучшал самочувствие Трумма. Откинувшись на заботливо взбитые подушки, Трумм всматривался в зыбкие тени и слушал тихое бормотание Чароморы. На сердце у него становилось легко и радостно. Он блаженствовал в тепле и чувствовал, как силы его восстанавливаются.

Однажды вечером, когда Чаромора опять сидела над своей рукописью, капитан вдруг вскочил с кровати.

– Эммелина! – воскликнул он испуганно. – Я забыл выключить утюг!

– Ну-ну, – буркнула Чаромора, продолжая невозмутимо писать, – теперь-то что толку волноваться. За это время твой дом уже давно успел сгореть.

Но Трумм страшно расстроился.

– И все же я должен съездить домой, – настаивал он. – Мои соседи будут недовольны, если я со спокойной совестью позволю дому сгореть и даже не приду постоять на пепелище. Они и так уже считают меня человеком, который плохо разбирается в своих делах и мало о них заботится.

Чаромора подумала немного и решила: капитан настолько окреп, что они вполне могут съездить в город.

Утром они надели коньки и двинулись в путь по льду через море. Ярко светило солнце, лед был гладкий, без торосов, не запорошенный снегом. Бег на коньках приятно бодрил Чаромору и капитана, и они неслись во всю мочь. Даже не заметили, как домчались до города.

Прибыв на место, они тут же увидели, что дом стоит целехонек и никаких следов пожара нет. Зато почтовый ящик доверху набит письмами. А часть писем, не уместившаяся в ящике, лежала грудой на лестнице. Капитан отпер дверь, и они внесли письма в квартиру.

– До чего же приятно после быстрого бега на студеном ветру оказаться в теплой комнате! – обрадовалась Чаромора.

Трумм побледнел.

– С чего бы это теплой? – воскликнул он. – Ведь зима в разгаре, а печи не топлены с самой осени.

Капитан Трумм кинулся на кухню. Так и есть! Не зря он всполошился на острове: утюг не был выключен! Но, к счастью, он прожег дыру в доске для глажения и провалился сквозь нее, да так и остался висеть на шнуре, к тому же очень удачно – достаточно далеко от доски и в меру высоко от пола, чтобы они не загорелись. От утюга-то и распространялось приятное тепло по всем комнатам.

Капитан поддел раскаленный утюг сковородой и поставил на плиту остывать.

А Чаромора тем временем принялась читать письма. Кроме двух-трех новогодних открыток Трумму от его друзей, все письма были адресованы Чароморе.