Чародей с гитарой. Том 2 - [225]

— Я знал: если наберемся терпения и будем начеку, то обязательно представится случай отомстить. — В лунном свете блеснули зубы атамана. — Проклятые сопляки! Будут знать, как лезть куда не просят. Я бы с удовольствием перерезал им глотки, но в дереве оказались только дряхлый черепах и его подмастерье. А с ними я не ссорился. — И он легонько пнул Великого Правдивца. — И вот он у нас, этот приз, за которым наши враги ездили в такую даль. Я был в таверне Ногеля, когда там вспыхнула свара, услышал кое-что полезное и составил план. По вине зловредных детенышей я лишился шайки, они же по моей вине остались без добычи. Баш на баш. — Он перешел на заговорщицкий шепот: — Известно ли вам, что умеет делать это волшебное устройство?

— Угу, — подтвердил виверр.

— Оно выкладывает правду. Любую — и явную, и скрытую.

С его помощью я создам большую армию. Мы начнем с Линчбени, а затем опустошим все Колоколесье. Мы перекрасим леса в алый цвет. Кровью! Даже великий колдун не устоит против такого страшного оружия, как истина! Я сделаю себе ванну из его обшарпанного панциря, я буду загорать на выдубленных шкурах троих детенышей, и их родни, и их друзей. Я украшу их черепами фронтон своего дома. Вот какова будет расплата за все мои унижения! — Коати вошел в такой раж, что тяжело задышал и стал брызгать слюной. — Пойдем, верные мои товарищи. Пора браться за дело.

И они зашагали по темному лесу в направлении города.

— Я поделюсь с вами победой, как раньше всегда делился награбленным.

— Раз уж речь зашла об этом, — неожиданно подал голос Великий Правдивец, — я должен кое-что уточнить. Твои слова о честном дележе — не что иное, как бессовестная ложь.

— А тебя, ящик, никто не спрашивал! — прорычал Чамунг.

Когда атаман поднял глаза, обнаружилось, что на него вопросительно смотрят виверр и енот.

* * *

Несколько дней спустя в безвестный городишко Мальдерпот приковылял жалкий оборванец. До этого он побывал в нескольких городах и селениях, но отовсюду его изгоняли со скандалами и побоями. Некогда щеголеватый костюм превратился в лохмотья, пропали ухо и несколько зубов, а роскошный хвост был ободран догола.

Звякнул колокольчик в глубине магазина. За пришельцем затворилась дверь, отгородив его от шума проливного дождя. Под мышкой он держал помятого, обшарпанного, но все еще исправного Правдивца. Из окошек в металлическом корпусе уверенно лилось шафрановое сияние.

Посетитель боязливо откинул капюшон плаща и взглянул на хозяина лавки, мускусного крыса, за миг до этого вышедшего из-за ширмы. И хотя крыс усердно спасался от холода при помощи горячительных напитков, он не настолько залил зенки, чтобы не заметить плачевного состояния гостя. Даже более чем плачевного. Вошедший в лавку индивидуум находился в последней стадии физического и психического расстройства.

Стены магазинчика были украшены редкостными, диковинными вещами. На полках теснились плотно укупоренные кувшины с неведомыми снадобьями. Под потолком на крепкой проволоке покачивались таинственные устройства и чучела жутких иноземных рептилий.

— Достопочтенный Тимокан, ты должен мне помочь. — У коати дрожал голос, каждое слово перемежалось приступом кашля. — Мне сказали, ты постиг мастерство волшебника.

— Случалось мне чародействовать, — подтвердил мускусный крыс, — но это — в прошлом. Сейчас я занимаюсь только коммерцией. Не скажу, что с выгодой, но если хочешь купить ящик хорошей выпивки…

— Это потом, потом. — Коати нервно оглянулся на дверь, словно в эту промозглую ночь мог найтись мазохист, готовый его преследовать. — Сейчас я на мели, даже за твои услуги расплатиться не могу. Видишь, до чего меня довели?

Крыс поднял лапы.

— Ну, коли так, не понимаю, на что ты рассчитываешь. Я благотворительностью не занимаюсь.

— Пожалуйста! — Ослабевший коати едва не повалился на узкий прилавок. — Только ты способен мне помочь. Если откажешь, я непременно умру… или спячу!

— И это правда, — заявил ящик у него под мышкой.

Заинтригованный крыс привстал на цыпочках и вытянул шею.

— Что это у тебя, путник?

— Ради Всех Хвостатых, не слушай его! Не уделяй ему внимания! Представь, что его тут нет.

У коати столь жутко перекосилась физиономия, что посул сойти с ума уже не казался крысу преувеличением.

— Это невозможно, — сказал, мерцая, ящик. — Правду нельзя не замечать.

— Правду? — Крыс быстро трезвел. — Что значит — правду?

— Он выявляет ложь и раскрывает истину. — Казалось, коати вот-вот разрыдается. — Всегда. Даже когда его не просишь.

Крыс сочувственно кивнул.

— Что ж, сударь, теперь я понимаю, почему у тебя такой жалкий вид.

— Так ты поможешь? — с надеждой прошептал коати.

— Я — нет. Тут нужен чародей поискуснее меня. Но я знаю, к кому тебе следует обратиться. Да, есть на свете волшебник исключительно мудрый и опытный, он живет на юге, и зовут этого черепаха…

— Нет! — заорал коати — откуда только силы взялись? — Не могу я к нему обратиться! Это у него я украл штуковину!

Крыс снова кивнул.

— А ты уверен, что это случилось вопреки его желанию, а не благодаря? У Клотагорба репутация волшебника не настолько глупого, чтобы связываться с такими опасными чарами.