Чародеи Юга - [17]

Каюта, в которой собрались эти люли была под стать «Блистающему», маленькая и неказистая. Единственными здешними предметами обстановки были семь стульев и круглый стол, на котором чадила масляная лампа, наполняя воздух гарью. Шесть стульев были заняты людьми, настолько похожими друг на друга, что можно было принять их за единокровных близнецов. Последний присутствующий на встрече человек стоял. Казалось, что он был чуть-чуть повыше и постарше остальных. Он обвел взглядом каюту, внимательно всмотрелся в глаза сидящих за столом людей, словно пытался заглянуть в их души. Затем он достал из-за пояса кинжал, сделал надрез на ладони и поднес руку к столу, чтобы кровь стекала на его поверхность. Одновременно с этим он начал читать заклинание, на языке по своему звучанию напоминавшем один из полуночных. Один за одним сидящие добавляли к творимому заклинанию свою кровь, используя такие же кинжалы, как и у их товарища. Слов они не произносили.

Кровь под воздействием магии растеклась по всему столу и начала постепенно испаряться. Воздух в каюте стал приобретать алый оттенок. То здесь, то там вспыхивали искры. Когда их стало столько, что от их блеска начало рябить в глазах, человек по правую руку от стоящего начал плести своё заклинание. Рой искр устремился к нему, полностью скрыв его фигуру от глаз присутствующих. Голос его тонул внутри образовавшегося магического кокона, становясь всё тише и тише. Когда он смолк совсем, искры начали разлетаться в стороны, освобождая заклинателя. Облик его претерпел разительные перемены.

Пред взорами собравшихся предстал очень красивый человек со светлыми волосами, голубыми глазами и высокими скулами. Аристократичность пропитывала весь его образ. Одет он был во всё красное.

В это время человек, находившийся справа от него, начал творить свою магию. Вновь искры окружили заклинателя, а затем разлетелись прочь, также изменив его внешность. Одежды его стали желтыми. Волосы были цвета пшеницы, глаза зелеными. Был он очень могуч, высокого роста, с огромными плечами. Подобные изменения вскоре произошли и со всеми собравшимися.

Третий, облаченный в серебряные одежды, был невысок и кряжист, имел очень коротко остриженные черные волосы и серые глаза.

Четвертый был одет в зеленое. У него было приятное лицо с небольшими, очень аккуратными чертами лица. Длинные черные волосы были собраны в хвост.

На его соседе были синие одежды. Единственный из присутствующих он носил бороду. Этот факт уравновешивало полное отсутствие волос на голове.

Последний из сидящих был облачен в коричневое. Его облик характеризовался прежде всего огромным выпирающим вперед подбородком. Небольшие черные глаза были очень глубоко посажены. Волосы его были каштановыми под стать одежде.

Перемены коснулись и самого первого заклинателя, так и не прервавшего ни на миг своего речитатива. И его рубаха, и его штаны стали снежно белыми. Волосы были черными, с сединой на висках. Глаза у него были небесно-голубые, лоб отметили своим присутствием несколько неглубоких морщин.

Когда искры метнулись прочь от его фигуры, все семеро собравшихся запели новое заклинание. Изменилось произношение, скорость, ритм. В некоторых словах стал угадываться староаквилонский. Теперь каюту постепенно начало наполнять нежно-голубое свечение. Искры стали оседать на предметах обстановки, меняя свою структуру и растягиваясь по ним словно масло. Не касалась появившаяся пленка исключительно людей. Сначала она была золотистой, подобно искрам, потом поменяла свой цвет на голубой, затем на темно-алый. Человеческий глаз к тому времени мог различить лишь общие очертания предметов. Точная форма и цвет исчезли.

При последних словах заклинания пленка заходила волнами, которые всё сильнее сотрясали её поверхность, а потом внезапно исчезла. Каюту было не узнать. Она стала больше в три раза. Все её стены были заполнены шкафами. В большинстве из них стояли книги. Довольно древние тома, если судить по истертости корешков и названиям на них. Один шкаф был доверху забит склянками с непонятными жидкостями совершенно жутких оттенков. В другом стояли шкатулки, с начертанными на них охранными рунами. А в ближайшем к столу рядками были выставлены вина и семь бокалов, соответствующих цветам одежды собравшихся людей. Стол теперь представлял собой красиво выполненную карту Сартоса, отделенную от людей тонким слоем стекла. Лампа, стоявшая на нем, бесследно исчезла.

— Помолимся! — сказал человек, облаченный в белое.

Все сидящие сложили руки ладьей и опустили глаза.

— Митра Пресветлый, — начал Белый, — благодарим тебя, что не оставил нас милостью своей на земле врага твоего. Благодарим, что очистил помыслы наши, что не подпустил злых чар к слугам твоим верным. Благодарим за хлеб, коим ты насытил нас. Благодарим за оружие, что позволяет без устали разить врагов твоих.

— Благодарим, Пресветлый! — произнесли одновременно все семеро собравшихся.

— Если ни у кого нет возражений, — сказал Белый, усаживаясь на свой стул, — то мы можем начать наш совет.

Возражений не последовало.

— Итак, мы потерпели неудачу, впервые за время нашей миссии на Побережье. Наша гордыня и невнимательность тому виной. То была самая последняя наша цель, казавшаяся самой легкой.