Чардаш заводных игрушек - [52]

Возможно, это был не самый верный вариант. Возможно, это усложнит жизнь Джани. Но... милосердие — такая смешная штука. Оно велит тебе делать то, что считаешь милосердным ТЫ. Как правило, это не имеет значения, но иногда...

Дэниэл напряг все свои ощущения. Все чувства. Все, что только мог, пытаясь изменить картину за окном.

Как и в прошлый раз, мгновенно взвыл пронизывающий ветер, обрушившийся на комплементанта изо всех сил. Эхом ему вторили звериные вопли, рвущиеся из глоток йеху.

Домик вздрогнул, сотрясаясь от трубы до крыльца, и грохотом отозвалась земля, привлекая гулким звуком всю окрестную стаю недолюдей.

Взрывая снег четырьмя конечностями, будто ведомые единой волей, они все бросились к избушке.

— Смотреть сквозь... — повторил Джани, который, казалось, даже не заметил творящегося вокруг светопреставления.

А потом он закричал.

Страшно, надрывно, раздирая горло собственным криком, пока оно не лишилось способности издавать какие-либо звуки. Но даже после этого его рот остался открытым в безмолвном вопле.

Отпрянув от окна, он на некоторое время застыл, в ужасе уставившись на то, что видел за стеклом, а затем изо всех сил, на какие только был способен, ударил в него кулаком, пытаясь пробиться внутрь.

ДЗЗЗЗЗЗИННННННЬЬЬ!!!!

Рука до локтя разлетелась на осколки.

— Шеф... могу я подвергнуть критике ваши действия?

— Остановись и слушай меня! Слушай меня, Джани! — заорал Дэн, хватая его и оттаскивая. — Ты не сможешь пробиться туда один. Тебе нужны люди. Он заперся внутри. Чертов лед, понимаешь? Ты можешь успеть. Есть еще люди снаружи. Они прячутся среди йеху, слышишь? Как и ты. Смотри.

И он указал туда, где должны были появиться йеху. И снова он испытал полное напряжение чувств и сил. Не все йеху — животные. Они имели лица. Значит, среди них могли быть и люди. Такие, как Джани, незамеченные ранее. Те, кто сможет прорваться внутрь и помочь.

— Смотри. Если ты увидишь их, ты справишься. Давай. Смотри!

— В домике не может быть чудовищ. Вы создали критическое противоречие, шеф...

«Черт... я знаю, что делать...»

И Дэн сменил вектор, пытаясь вытащить чудовище наружу.

Однако чудовищу, похоже, внутри нравилось. Оно ухмыльнулось клыкастой пастью, повернув голову на сто восемьдесят градусов, будто его забавляли попытки уже двух человек тем или иным образом пробраться внутрь.

Видимо, создавать чудовищ проще.

Джани не ответил. Собственно, он не мог говорить.

Хррррусть! — вторая рука Джани, за которую схватил его Дэн, переломилась пополам, как и в прошлый раз, оставшись в руке Кармайкла. Но это не остановило Джани.

Продолжая исходить беззвучным криком, он колотился культями в неподдающееся стекло, и всякий раз от них откалывались новые куски.

Домик вздрогнул вновь — по красной трубе зазмеилась трещина.

А йеху уже оказались рядом.

У них были человеческие лица, это правда.

Ана Сторм, Китти Долна, Элиза, Артур... другие, чьих имен Дэн не запомнил, бывшие на той вечеринке в дурдоме. Мужчины, женщины, дети — вся их отвратительная порода.

Они уже готовились атаковать.

Напряжение комплементанта не имело предела. Он продолжал изменять реальность вокруг.

Это было неправильно. Еще одна ошибка. Глупая. Именно такого всегда боялся Дэниэл. Не просто не спасти, а сделать еще хуже. Еще. Хуже. Нельзя этого допустить. Нельзя, нельзя. Что угодно, но не это. Деньги, законченное дело, что угодно. Нельзя. Нельзя. Нельзя. Нельзя.

Он старался. Старался как мог. От напряжения у него возникало ощущение, что его голова сейчас взорвется. Но он должен был. Нельзя. Нельзя. Нельзя.

Бог — это Мы. В этом смысл. Мессия не может, не должен делать такого. Он обязан успеть.

Йеху... Скоро они будут тут, и вряд ли у него появится еще одна попытка. Вряд ли. Надо успеть сейчас. Прямо сейчас.

Допустить подобное — сломать вообще все. Сделать все бессмысленным. Сделать все ничтожным и пустым. Он уже жил пустой и ничтожной жизнью. Он не мог позволить себе так ошибиться. Не сейчас. Не в этот раз. Не в его, блять, смену!

Он — Мессия. Если он не сможет — никто не сможет. Никто и никогда. Он должен остановить все это. Должен. Плевать, что будет с ним. Нет второго сорта. Есть те, кто слабее. И если Мессия допускает подобное — зачем он тогда нужен? Нельзя. Нельзя.

Нельзя.

ДЗИНННННННЬ!!!

Окошко домика взорвалось, отбросив в сторону то, что осталось от тела Джани. Чудовище, бывшее Мастером, вылетело наружу с ревом, пытаясь удержаться внутри своими щупальцами.

Но невидимая веревка дернула сильнее, отрывая его от подоконника и швыряя в самую гущу йеху, отчего их разбросало в стороны.

А затем они атаковали.

Ана и Китти взвились в воздух синхронно — все же они были похожи. Дэн устоял на ногах, но твари повисли на нем, пытаясь тупыми ногтями ему расцарапать лицо и умудрившись прокусить парку.

Стекло в оконце домика, выпустив чудовище наружу, вернулось назад, как восстанавливались зеркала Китти.

«Теперь все в норме?» — поинтересовался он у ФРЭН.

— Трещина на трубе исчезла...

«Отлично. Только бы все было хорошо...»

И Дэн вынырнул — с полным ощущением собственного ничтожества. Как и в прошлый раз, когда он находился внутри бессознательного Джани.