Чака - [14]

Особенное искусство он проявил при ловле птиц. Он умел расставлять индлване — силки из укрепленной на колышках петли, настраивал исифе — ловушку-давилку из плоского камня, опирающегося на хитроумно поставленные палочки, пользовался также и силками с клеем. Он никогда не упускал случая принять участие в охоте на птиц со старшими ребятами, которые уже имели собак и пользовались метательными дубинками. Правда, добиться того, чтобы его приняли в свой круг старшие, было нелегко. И вовсе не потому, что Чака был еще мал или неловок на охоте. Дело в том, что вся добыча по неписаному, но бесспорному закону принадлежала отцам малолетних охотников, а поэтому «послушные дети», приносящие отцу дичь, никогда не пользовались результатами своих трудов — им доставались только жалкие объедки. Вот ребята и жарили тут же в поле «утаенную» дичь, Однако Чака всегда старался принести всю свою добычу матери, прекрасно сознавая, что для них, не имеющих собственного скота, птичье мясо является немалым подспорьем. Аппетитный запах поджаренной дичи доносился до соседних домов, и раздразненные им отцы семейств не скупились на упреки своим сыновьям, ставя тем в пример старательность и добычливость Чаки. Само собой разумеется, что упреки эти не помогали Чаке завоевать расположение сверстников и более старших ребят.

Однажды Нанди принимала гостей. С визитом к ней пришла из далекого крааля Эси-Клебени Мкаби в сопровождении Мкабайи и Лангазаны. Они притащили с собой множество гостинцев, и в хижине Нанди было устроено настоящее празднество. До поздней ночи просидели они при свете очага, делясь новостями о женитьбах, рождениях и смертях. Воспользовавшись тем, что Мкабайя вышла поболтать с одной из своих приятельниц, Мкаби более свободно заговорила о семейных делах Сензангаконы. Нет, пусть Нанди не думает, что только ей пришлось пострадать из-за сумасбродства вождя зулу. Сензангакона окончательно запутался. Естественно, вождю незачем ограничивать себя двумя-тремя женами, но ведь существует порядок, и муж должен каждой из них указать ее место. Взять хотя бы эту Биби. После того как она родила Сензангаконе сына Сигуджану, на нее совсем не стало управы. Как будто у вождя зулу нет других сыновей — например, Бакуза, сын Сензаны дочери Сондабы, не говоря уже о первенце Чаке, а кроме того, разве Мкаби кто-либо лишал ее прав первой и «великой» жены Сензангаконы? Но не только в этом корень бед людей зулу. Вождь их, несмотря ни на что, продолжает считать себя непревзойденным воином. Вбил себе в голову, что может тягаться с Мацингвааном, вождем цуну, и вечно ввязывается в ссоры с воинственным соседом, и каждый раз домочадцам приходится гнать скот в качестве выкупа, дабы вернуть незадачливого вояку к родному очагу.

Подруги торопливо, перебивая друг друга, рассказывали подробности, а Нанди время от времени поглядывала на правую половину, где давно уже спал крепким сном Чака. Слушая историю злоключений ненавистных ей зулу, она окончательно уверилась, что только под властью ее сына они сумеют восстановить былую репутацию.

На следующее утро Чака отправился на пастбище в особенно радостном, приподнятом настроении. Впервые за много лун ему казалось, что в вельде просто скучно, что солнце слишком медленно ползет по небосводу и долгожданный полдник так никогда и не наступит, — Чаке не терпелось вернуться домой, где его ждали добрые тетки. Но нее шло своим чередом, и он, постепенно успокоившись, принялся более тщательно следить за стадом, может только чуть чаще, чем обычно, срываясь с места, чтобы прикрикнуть на отбившегося от стада быка. Возможно, не будь он с утра так возбужден, ему никогда бы ц не удалось обнаружить черную мамбу. Собственно, поначалу он и впрямь ничего не разглядел. Он только заметил, как огромный бык, краса и гордость всего стада, вдруг как-то странно шарахнулся в сторону, а потом замер на месте, низко опустив украшенную грозными рогами голову. Чака сразу понял: случилось что-то неладное. Соседние быки испуганно бросились врассыпную, а значит, это не леопард и не какой-либо другой крупный хищник. Ведь в подобных случаях быки сбиваются в круг, прикрывая тяжелыми рогами упрятанных за их спинами коров и телят.

Мальчик закричал на бегу, пытаясь отогнать неведомого зверя, и уже почти вплотную приблизился к быку, когда увидел наконец змею.

Змеи бывают разные — злые и добрые. Добрые — в первую очередь ииьяндезулу и умхлавази, обе зеленого цвета. Первая из них покрупнее и пользуется особым почетом, ибо в нее перевоплощаются после смерти верховные вожди и их ближайшие родственники. Встречается она редко. Сам Чака, например, ее никогда не видел. Умхлавази поменьше, длиной не более руки взрослого человека. Змея эта ярко-зеленого цвета с темными пятнами по бокам и черной полосой по спине. Ее облик часто принимают после смерти люди, некогда жившие в том краале, где она поселилась. Бывает, правда, и так, что глава крааля, если умер он очень старым, превращается после смерти в толстую и крупную змею коричневого цвета — умсенене. Женщина же, какое бы высокое положение ни занимала она при жизни, после смерти может принять облик всего лишь умабибини — небольшой темно-коричневой змейки. Всего несколько дней назад один из пастухов указал Чаке на такую змею, утверждая при этом, что именно в нее перевоплотилась якобы его недавно умершая бабка. Парень был намного старше Чаки, поэтому тот не стал с ним спорить, хотя и младенцу понятно, что такая древняя старуха могла вернуться на белый свет только в образе ящерицы-саламандры, а никакой не змеи. Добрые змеи никогда не причиняют зла и мирно живут в краалях, а иногда даже и в хижинах, где никому и в голову не приходит обижать их. Совсем иное дело злые змеи — так называемые мамбы. К ним относятся черная мамба, хохлатая, коричневая, зеленая и зелено-полосатая. Все они ядовитые, и встреча с ними не сулит ничего хорошего.