Цезарь - [38]

. Пощадив по просьбе эдуев союзных им белловаков, Цезарь потребовал шестьсот заложников[326]. Часто такие заложники служили гарантией мира, обретенного благодаря жесту милосердия со стороны Цезаря, который только выигрывал, заставляя верить в то, что верные Риму племена будут обладать в Галлии высшей властью. Адуатуки не напрасно взывали к его милосердию[327]: подобная дипломатия прощения часто обеспечивала ему союзников. В 55 году[328] он склонял каждого из вождей треверов к союзу с Цингеторигом: он был заинтересован в усилении доверия к человеку, проявившему исключительную преданность, а также в том, чтобы подорвать доверие к Индутиомару, в верности которого сомневался.

Наконец, чтобы удержать в зоне римского влияния народы, склонявшиеся к измене или виновные во враждебных действиях, Цезарь прибегал и к террору. Он велел убить всех венетских сенаторов,[329] потому что венеты с неуважением отнеслись к статусу римских посланников.[330] Он приказал убить эдуя Думнорига, предавшего его в 54 году во время экспедиции в Британнию,[331] а в следующем году — сенона Аккона, зачинщика заговора сенонов и карнутов;[332] позднее он приговорил к смерти карнута Гутуатра.[333]

Подобная гибкая дипломатия, менявшаяся применительно к тому или иному племени в зависимости от момента, соединялась с искусством ведения войны. Чтобы доказать свою добрую волю, привлеченные на сторону римлян племена должны были поставлять сведения. Таким образом Цезарь всегда был в курсе намерений каждого и в случае необходимости мог изменить первоначальный план кампании. Иной раз сражения бывали выиграны благодаря вмешательству посланников, и это значительно повышало престиж Цезаря. Анализ политической ситуации соединялся с военной интуицией, и это придавало еще больший блеск харизме Цезаря. Несмотря на несколько неудачных сражений, — от которых сам он зачастую оставался в стороне, — его репутация непобедимого военачальника привлекала к нему и солдат, и общественное мнение как в Галлии, так и в Риме.

Глава II ЗАВОЕВАТЕЛЬ ГАЛЛИЙ

Мы не станем говорить: «Завоевание Галлий», — эта глава истории была написана уже много раз и совсем недавно заново освещена талантом Кристиана Гудино. Мы же, исследуя это полное драматических событий время, охватывающее сто десять месяцев войны и сто десять месяцев политического маневрирования, будем следить за конкретным человеком — Юлием Цезарем, ибо именно он один решал и создавал в то время свое и политическое, и военное будущее.[334]

Первые победы Цезаря (58–57 годы) [335]

Цезарь меж двух опасностей — галльской и германской

Восстание аллоброгов (Вьенна) дало сигнал к перемещениям племен Кельтики, которые могли в результате своих миграций перекроить общественно-политическую карту Галлии. Чтобы не допустить этого, сенат распространил на Галлию сферу применения плебисцита Ватиния, проведенного в конце апреля 59 года.

За действиями галльских племен в первую очередь просматривались честолюбивые замыслы германского вождя Ариовиста, предводителя свевов (свебов). Он привел их из Бранденбурга в Швабию, получившую от них свое имя, через долины Неккара и Майна проник в самое сердце Германии, а после этого стал использовать каждый удобный случай, и в особенности разногласия среди галлов, для того, чтобы перейти через Рейн и поселиться на их землях. Арвернская федерация только что распалась.[336] Благородный провидец Кельтилл был убит, потому что его обвинили в попытке захватить царскую власть. Чтобы восстановить свою гегемонию, арверны вступили в союз с секванами Юры против эдуев Нивернэ и Морвана и опирались на свевских наемников, которых секваны попросили у Ариовиста. Секваны получили помощь, но Ариовист потребовал от них за это треть их территории. Они отказали и были разбиты им осенью 61 года. Вместе с эдуями в начале следующего года они опять потерпели поражение, в результате которого в руках Ариовиста оказался весь Верхний Эльзас. Перед лицом опасности сенат в оказавшиеся под угрозой области назначил обоих консулов[337]: Л. Афраний получил Цизальпинскую, а Кв. Метелл Целер — Трансальпийскую Галлию. Подобная решимость произвела впечатление на Ариовиста, и он не стал двигаться дальше, так что даже Цезарь в начале своего консульства признал за ним титул царя и друга римского народа. Таким образом, Цезарь выжидал и старался, прежде чем вмешаться, играть на противоречиях между двумя угрожающими силами: германцами и галлами.

Кампании Цезаря в Галлии в 58–57 гг. 1. Поход Цезаря в 58 г. 2. Поход Цезаря в 57 г. 3. Поход П. Красса в 57 г.

Галлы предоставили ему такую возможность. Желая противопоставить честолюбивым замыслам Ариовиста единый галльский фронт, эдуй Думнориг стал уговаривать свой народ обратиться к секванам. А у тех сын свергнутого царя вступил в переговоры с гельветом Оргеторигом. Эти трое составили заговор в пользу установления монархии для совместного отпора свевам. Однако друид эдуев Дивитиак, старший брат Думнорига, сообщил обо всем в Рим. Увидев, что его намерения разоблачены, Оргеториг покончил с собой, и план галлов рухнул. Рим не мог допустить, чтобы Галлия спаслась сама: он желал вмешаться, чтобы принести ей спасение. Растерявшиеся после самоубийства Оргеторига гельветы решили отступить перед свевами, и весной 58 года в Риме распространились слухи о том, что гельветы, предав огню 12 400 своих городов и деревень, собираются всем народом переселиться на запад, взяв с собой соседние племена боев, раураков и даже германцев — латовиков и тулингов, в общей сложности 368 тысяч человек, из которых 18 тысяч способных носить оружие. Эти завышенные цифры приводит Цезарь, чтобы хорошенько напугать Рим. Гельветы намеревались переправиться через Рону возле Генавы. Цезарь решил отбросить их обратно, чтобы защитить Нарбонскую Галлию, а затем последовать за ними в независимую Галлию, путь в которую был бы после этого для него открыт.