Цейлонские парии - [34]

Сегодня девушка была еще привлекательней, чем обычно. Ее стан плотно облегало нежно-розовое сари, пальцы унизывали перстни, самый маленький из которых стоил жалованья среднестатистического тамила за сто лет. У Малко давно уже не было такой прелестной союзницы. Прелестной — и недоступной... До сих пор ему были «знакомы» только ее губы и грудь. И, судя по ее поведению, никаких благоприятных перемен в ближайшем будущем не предполагалось... И все же без нее он чувствовал бы себя на Цейлоне совершенно беспомощным.

Похороны Джеймса Кента были назначены на следующий день. Их предстояло устроить тайно. Обязанности Кента теперь выполнял его заместитель — молодой выпускник Колумбийского университета, более склонный к статистическим исследованиям, чем к плащу и кинжалу. От него австрийцу ждать помощи не приходилось. А пока Вашингтон соизволит прислать ему нового помощника, он, того и гляди, умрет от очередной порции карри...

— Как вам это удалось? — спросил Малко.

Девушка горделиво посмотрела на него.

— Я очень серьезно отношусь к подобным вещам, — с удовольствием ответила она. — Его нашел Питти-Питти. Он отправил в монастырь нескольких своих малышей. Монахи не посмели выставить их за дверь. Дети сразу увидели там человека, который в вас стрелял. Остальное было очень просто: я попросила передать ему, что заявлю в полицию, если он откажется с нами встретиться.

Малко вздрогнул.

— Зачем вы впутали сюда полицию?

Свани снисходительно улыбнулась:

— Мой друг Сири ежегодно платит сто тысяч рупий начальнику полиции Коломбо. На всякий случай...

Малко с восхищением посмотрел на нее.

— Да вы, оказывается, опасный человек... Интересно, что будет, если я сверну шею вашей кобре, а потом возьму да и изнасилую вас... в порядке этнологического эксперимента?

— Вам не удастся добраться живым до аэропорта. Питти-Питти вас не отпустит.

— И как же это у него получится?

— Его нищие выколют вам глаза, разрежут вас на куски и бросят их в реку крокодилам. Нищих здесь сотни, и им нечего терять. Они живут одной лишь надеждой: воплотиться после смерти в благородное животное — кобру или слона. Малко понял, что пора переменить тему разговора.

— А как насчет Дианы? — спросил Малко. — Он уже дважды подъезжал к ее дому, но ни разу не застал.

— О ней я пока ничего не знаю, — нахмурилась Свани. — Она куда-то исчезла.

— А у Раджа вы не искали?

— К нему не так-то просто войти. Он постоянно хранит у себя драгоценности и никого не впускает. Вполне возможно, что она у него. Скоро я это выясню и опять с помощью нищих.

Малко машинально отхлебнул еще глоток арака и посмотрел на часы: половина второго. В городе стояла такая жара, что от нее высохла бы даже саламандра. Однако ему пора было ехать в посольство, чтобы послать телеграмму в Вашингтон. Накануне туда отправили фотографии таинственного монаха с целью возможного выяснения личности.

Малко поднялся с кресла.

— Мне пора в посольство. Приезжайте в шесть часов в «Гальфас». Я угощу вас чем-нибудь в баре, а потом поедем на свидание с нашим убийцей.

Он до сих пор не верил в успех: все складывалось слишком уж просто, хотя и загадок оставалось тоже немало. Что делает этот белый в монастыре, затерянном в джунглях? И почему он оберегает эти места от посещения иностранцев, используя любые способы — даже убийство? Но самое непостижимое — то, что он оказался любовником Дианы, работающей на восточный лагерь...

* * *

Иван Гончаров рассеянно просматривал список пассажиров «ТУ-154», ближайшим рейсом вылетающего в Москву. На выполнение своего замысла ему оставалось всего два с половиной часа. Любое его решение было сопряжено с огромным риском — настоящая русская рулетка... Из окна агентства он посмотрел на витрину «Пан-Америкэн», поблескивающую на противоположной стороне улицы. Может быть, у его американских коллег сейчас точно такие же проблемы?..

Офицер ГРУ начал открытым текстом что-то торопливо писать на листе бумаги: кодировать телекс в Москву было уже некогда.

От решения, которое предстояло принять Гончарову, зависела, возможно, дальнейшая судьба советского присутствия на Цейлоне. Сотрудника русской разведки переполняло чувство собственной значимости, к которому коварно примешивался непреодолимый страх: если он ошибется, ошибка будет роковой.

Гончаров надел пиджак и повязал галстук. Затем достал из выдвижного ящика, который всегда держал закрытым, черный металлический цилиндр-глушитель. Он отвинтил один край и высыпал на стол составные части — мелкие круглые прокладки с отверстиями посредине. Вынув из пакетика заранее приготовленный презерватив, Гончаров аккуратно, одну за другой, уложил в него прокладки. Получив в результате продолговатую желтую колбаску, он вставил ее обратно в корпус глушителя и привинтил крышку на место. Этот превосходный фокус позволял значительно снизить звук выстрела. Сунув глушитель в карман, Гончаров вышел из кабинета и сказал своему коллеге Валинину:

— Буду через десять минут.

Это не грозило нарушением ритма работы агентства «Аэрофлота». Во-первых, из Москвы было всего два рейса в неделю. А во-вторых, все работники агентства прекрасно знали, что подполковник Гончаров едва умеет отличить реактивный самолет от бумажного змея. Он приехал на Цейлон совсем с другой целью.