Церкви и всадники. Романские храмы Пуату и их заказчики - [13]
Эти две церкви в целом напоминают множество подобных храмов, рассыпанных по территории Пуату, – небольших, аккуратных, лишенных входных башен и помпезных порталов. Все они выстроены в начале – середине XII в. и относятся к позднему этапу развития романского стиля. Их ажурная легкость и незащищенность создают ощутимый контраст массивности и неприступности более ранних романских построек региона. Рельефы церквей (которые нередко сводятся к растительному и геометрическому орнаменту) не останавливают на себе взгляд, а скорее поддерживают общую мелодию ансамбля. Единственным элементом декора, который со всей определенностью обращает на себя внимание, является горельеф всадника, часто украшающий фасад таких храмов. Церкви Меля и Ольнэ выделяются из массы подобных построек, пожалуй, большей гармонией конструкции и изысканностью декора. Как одно, так и другое здание в свое время имели на фасадах фигуры всадников – к сожалению, в обоих случаях утраченные (в мельской церкви скульптура была реконструирована реставраторами XIX в.). Сходство этих построек бросается в глаза даже на фоне однотипности региональной архитектурной традиции, из которой наши церкви не выбиваются. Этот факт, а также их довольно близкое соседство и одинаковое расположение (в обоих случаях храм находится за стенами замка, у дороги) заставляют задуматься о том, что их возникновение может быть связано с некой общей историей.
Между тем история появления этих двух храмов по большому счету остается неясной. Сохранилось несколько хартий XI–XII вв., в которых оговариваются перемещение прав на них и делаемые в их пользу дары. По этим данным можно судить, что церкви существовали задолго до XII в., и, следовательно, дошедшие до нашего времени здания – результат их перестройки, а не вновь основанные храмы. Кроме этого, с начала XII в. обе они перешли в подчинение церквам более высокого ранга: Сент-Илер – монастырю Сен-Жан д’Анжели, Сен-Пьер – собору Пуатье. В соответствии с этим принято считать, что церковь в Меле была перестроена монахами Сен-Жан, а в Ольнэ – канониками собора[85]. Однако это никак не объясняет их сходство, да и в принципе является слишком прямолинейной трактовкой ситуации, которая заслуживает того, чтобы быть развернутой более подробно. Случаи Сен-Пьер и Сент-Илер еще относительно благополучны в отношении имеющейся о них документации; о множестве других небольших храмов региона не сохранилось никаких упоминаний времени их основания или перестройки. Восстановить историю создания этих двух церквей представляется нужным не только ради нее самой, но и для осмысления ситуации в целом в регионе Пуату – ситуации, вызвавшей появление этой самобытной архитектурной традиции, наиболее необычными чертами которой являются плоский фасад (так называемый фасад-экран) и украшающая его большая фигура всадника, которая не единожды привлекала внимание искусствоведов[86], но так и не получила однозначной иконографической трактовки.
Здание церкви – свидетель своего времени; это не просто произведение искусства, но объект, включенный в важнейшие процессы социального бытия. Его появление было обусловлено так или иначе высказанной потребностью его создателей, а самый факт строительства окружен множеством процессов и событий, с ним связанных. Рассмотренная с таких позиций, ситуация создания церкви предстает точкой схода многих аспектов исторической реальности, соответствующей данной эпохе и региону, и сообщает им новый ракурс осмысления. Создание церкви как произведения – социально значимый факт, и именно в этом ключе оно интересует нас в рамках настоящего исследования.
В данной работе будет предпринята попытка восстановить ситуацию появления зданий церквей Сен-Пьер в Ольнэ и Сент-Илер в Меле, прежде всего логику действий их заказчиков. Заказчик – именно тот человек, чья воля определяла сам факт строительства, чьи решения задавали основные параметры итогового облика здания. То, как принимались такие решения и чем руководствовались при этом заказчики, будет принципиальным вопросом настоящего исследования, хотя ответить на него со всей определенностью вряд ли удастся. Однако, имея в распоряжении, кроме нескольких скупых фактов письменных документов, результат их деятельности – сами здания, – мы получаем некоторое пространство по меньшей мере для формулирования исходных гипотез. Кроме этого, создание церкви – не уникальное событие. В разнородных источниках XI–XII вв. так или иначе нашли отображение ситуации, которые можно поставить в параллель с той, которая интересует нас, и, таким образом, выдвигаемые нами предположения могут быть проверены на подлинность. Наконец, строительство церкви происходило в определенном социальном и культурном контексте. Люди, пожелавшие, чтобы она была выстроена именно таким, а не иным образом, были людьми своего времени, они были включены в сети разнообразных отношений, в рамках которых их созидательная активность получала соответствующую оценку, а принимаемые решения отвечали присущим эпохе и формирующимся внутри нее социальным и культурным запросам.
