Церковь, возвышающая голос - [11]
Далее. Существует стереотип о том, что христианская Церковь всячески препятствовала развитию науки. Но если посмотреть глубже, становится понятно, почему это совсем не так. Во-первых, именно христианство демифологизировало космос, который в античном сознании представлялся неким высшим «божеством», никем не сотворенной красотой, порядком и гармонией, в которую включено все — и боги, и природа, и люди — и которой все подчиняется. Для античного философа бог моря — это не божество, живущее в нем, а само море, поэтому его нельзя изучать «по-базаровски»: не подобает препарировать божественную действительность. Христианская же идея о том, что Бог сотворил мир, но Сам не тождествен этому миру, создает принципиально иное интеллектуальное поле: если солнце — не бог Гелиос, который едет по небу на своей колеснице, а сотворенное Богом небесное тело, то человек, будучи сам венцом творения, вполне может его изучать.
Во-вторых, идея бесконечности, которая чрезвычайно важна, к примеру, для математиков, тоже утвердилась в мире вместе с христианским сознанием. Кроме того, античное видение мира не позволяло соединить физику с математикой: оно исходило из жесткого деления всех вещей на естественные и искусственные, из противопоставления мира космоса миру артефактов. Христианство позволило наконец соединить физику с математикой, и Коперник, Галилей, а затем и Ньютон создавали физическую картину мира, оперируя уже ее языком. Так родилась современная наука.
…Список изменений, произошедших в мире после (и впоследствии) пришествия Спасителя, конечно, гораздо длиннее. Но это — то, что христианство принесло в культуру. Главное, конечно, — в другом. Все эти перемены — следствия одного, принципиального и самого важного изменения: обычный человек, созданный Богом для пребывания в любви и эту любовь растерявший, получает возможность снова ее обрести. И обратиться к Богу напрямую — как когда-то в Эдемском саду. И услышать ответ.
Опубликовано в журнале «Фома» в январе 2013 г.
Права человека и крокодила
В июне 2008 года на Архиерейском Соборе были утверждены «Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека». Одна из основных идей документа — разговор о правах человека и свободе личности необходимо вести в контексте христианских ценностей.
Почему Церковь заговорила о правах человека? Может ли и должен ли вообще этот разговор лежать в поле церковной риторики? Каким образом Церковь, упрекаемая в том, что пытается «закабалить, запретить и ограничить всех и вся», собирается говорить о свободе личности? Эти и другие вопросы мы адресовали Владимиру Легойде[2].
— Насколько я понимаю, принятие «Основ учения…» — это в определенном смысле попытка избежать абстракции теоретических представлений о правах человека. Попытка привязать права человека к их христианским корням. Но зачем пытаться ввести дискурс о правах человека в религиозный контекст, если это — снова теория? К тому же сразу возникает множество трудностей — несогласие мусульман, буддистов, иудеев, атеистов…
— В том-то и дело: практика сегодня такова, что заставляет нас возвратиться к теории. Практика реализации прав человека, когда мы ни к чему не апеллируем и рассуждаем вне культурно-исторического контекста, пришла к тому, что сами же эти права оказываются под угрозой. Например, сегодня вас могут не пустить в самолет, если у вас виден нательный крестик. Уже не единичны случаи, когда западные авиалинии заставляют христианских священнослужителей при посадке на борт снимать наперсные кресты. Дескать, рядом могут сидеть атеисты, буддисты, мусульмане.
А что дальше? А дальше, хоть и прозвучит фантастически, скажут, что храмы надо обносить высоким забором. Думаете, я преувеличиваю? Но смотрите: самолет — место общего пользования. Улица тоже. И вот, предположим, иду я — атеист, — и вид купола с крестом вводит меня в депрессию. Значит, «пусть они свой крест прячут». Около двух лет назад мусульмане Нижегородской области возмущались тем, что вдоль дорог по древней православной традиции устанавливаются поклонные кресты. Как на это реагировать? Чьи права тут ущемляются? Решить это не так-то просто.
— Тем не менее как это можно попытаться решить?
— Задуматься, что и для христиан, и для мусульман их вера и ее обоснование — это не теория, а сама жизнь.
И «Основы учения…» — не только разговор о правах человека, но вклад Церкви в принципиально важный дискурс — о ценностях.
Либерализм пытался разговор о ценностях закрыть, вспомним книгу Фукуямы «Конец истории». Но мне тут вспоминаются слова из эссе «Еще несколько слов о том, как важно правоверие» Гилберта Честертона: «Теперь считают, что узко или хотя бы невежливо нападать на чью-то веру или нравственную систему. Само это мнение грешит узостью. Разница во взглядах на парламент важна; разница во взглядах на мир почему-то безразлична. Мы вправе спорить с человеком, который в другой партии, и не вправе спорить с тем, кто — в другом мироздании. Поистине, это узко. Поистине, мы считаем, что важно все, кроме этого. От веры нельзя отмахнуться, ибо она включает все на свете».
Вера – трудный предмет для разговора. И потому что несет в себе опыт отношения с сакральным. И потому что касается внутреннего мира человека, центра его личности. И потому что опирается на вечные истины, определяющие человеческую жизнь и историю. Честный, умный и смелый разговор о вере, которая пронизывает все и касается всего, даже, казалось бы, далекого от нее, входит в замысел этой книги, которая родилась из цикла разговоров ее авторов на страницах «Российской газеты». Владимир Легойда – председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского патриархата, главный редактор журнала «Фома», профессор МГИМО, автор книг «Мешают ли джинсы спасению», «Декларация зависимости», «Церковь, возвышающая голос». Елена Яковлева закончила Ростовский государственный университет.
Эти люди на слуху у каждого из нас. Но о чем они почти не говорят публично? Какие важные для них самих и сокровенные моменты редко обсуждаются в интервью для глянца и ТВ? В книге собраны очень откровенные рассказы известных людей о самих себе: своих «правилах жизни», духовных поисках, драматических моментах судьбы, ошибках, сомнениях, надеждах. Всем этим они поделились в беседе с Владимиром Легойдой, автором и ведущим программы «Парсуна» на телеканале «СПАС». Среди героев книги: – Юлия Меньшова – Дмитрий Певцов – Илзе Лиепа – Федор Емельяненко – Валерия Германика – Борис Корчевников – Алена Бабенко – Евгений Водолазкин и многие другие. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Книга главного редактора журнала «Фома» В.Р. Легойды «Мешают ли джинсы спасению» представляет собой собрание статей, цель которых – познакомить еще не воцерковленных или даже неверующих читателей с основами Православия и поделиться красотой и радостью, которые оно несет, а также ответить на самые распространенные вопросы о Боге, вере и Церкви. Книга адресована в первую очередь молодежи, но будет интересна также всем, кто только начинает свое вхождение в жизнь Православной Церкви.
Предупрежден – значит вооружен. Практическое пособие по выживанию в Англии для тех, кто приехал сюда учиться, работать или выходить замуж. Реальные истории русских и русскоязычных эмигрантов, живущих и выживающих сегодня в самом роскошном городе мира. Разбитые надежды и воплощенные мечты, развеянные по ветру иллюзии и советы бывалых. Книга, которая поддержит тех, кто встал на нелегкий путь освоения чужой страны, или охладит желание тех, кто время от времени размышляет о возможной эмиграции.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.