Церебрум - [55]

Не имея желания больше на это смотреть, Эва выразительно откашлялась, напоминая о своем присутствии. Уговор, что она будет безропотно молчать, забылся.

«Еще не дай небывалое, начнут сношаться у меня на глазах. Фу, мерзость».

Эву передернуло от отвращения. Она быстро прогнала из своей головы ненавистные картинки.

— М-м-м, Влá слав, такой же, каким я тебя запомнила. Только немного грязноват, — женщина засмеялась и опустила ноги на пол.

— Жизнь потрепала.

— Значит, ты не пришёл навестить меня? — наиграно обиделась незнакомка. — А я так обрадовалась. Но хоть время развлечься у нас будет? — подмигнула нахалка.

— Венера, моя прекрасная богиня. Если ты не заметила, я не один.

— Ох, Влá слав, даже не даешь с тобой пофлиртовать? И куда мир катится…

Женщина по имени Венера соизволила обратить свое царственное внимание на Эву, выгнув аккуратно выщипанную бровь.

— О, ты привел ко мне новую девочку? Очень мило. Хорошенькая, молоденькая, — начала перечислять она, загибая длинные пальчики. — Девственница?

Эва, задохнувшаяся от наглости, не ответила. Влá слав безразлично пожал плечами.

— Ну ладно, это и неважно. Хотя если бы ты была девственницей, ты бы стала украшением нашего клуба. Чем меньше мужчин прошло через тебя, тем ты привлекательнее. Ну да ладно. Влá слав, сколько за нее хочешь?

Эва скрипнула зубами, непроизвольно сжимая пальцы в кулаки, в уме примеряя, как они ломают слишком длинный нос.

А повеселевший мужчина проговорил:

— Мне очень жаль, Венера, но она не продается, это мой друг.

Венера прыснула от возмущения.

— Твой друг! Влá слав, у тебя не могут быть друзья, особенно такие сомнительные! — с презрением проговорила женщина, теряя к Эве интерес.

— Скажи прямо: «Это моя новая подстилка».

Эванжелина взорвалась:

— Влá слав, передай этой выдре, что если еще раз меня оскорбит или скажет похожую чушь, я ей вмажу! И ее лицо станет таким же цветным как ее тряпки. А хотя, что меня останавливает. Я вмажу ей просто так, чтоб не вела себя как последняя засранка!

Намереваясь выполнить угрозу, она шагнула к женщине.

Венера громко заверещала и спряталась за широкой мужской спиной.

— Влá слав!

— Тихо, тихо… Девочки, успокойтесь.

Ему эта ситуации казалась забавной.

Эва уперла руки в бока, прямо посмотрела в глаза цвета стали.

— Что мы здесь забыли?

— Да, Влá слав, что вы здесь забыли? — язвительно переспросила Венера, теряя терпение.

Растянув губы в самой очаровательной улыбке, на какую был способен, он проигнорировал Эву и обернулся к женщине. Его рот опустился к ушку, увешанному маленькими колечками. Что-то интимно зашептал, при этом его уста двигались так быстро, что, казалось, он ее ласкал.

Женщина, секунду назад колючая, расслабилась, ее тело плотнее прижалось к мужской груди. Она прикрыла глаза, затрепетав ресничками.

— Влá слав… — томно выдохнула женщина, бесстыдно ерзая телом.

У Эвы отвисла челюсть. Чтобы в сотый раз не сгореть со стыда, она отвернулась, теперь уже борясь и стесняясь своих новых и неожиданных эмоций, эмоций, которые что-то внутри подпалили, заставляя приливать кровь не только к щекам.

— А девочка, оказывается, очень чувственная, — через несколько томительно длинных секунд за спиной Эвы раздался глумливый смешок. — Да, безусловно, ты была бы украшением моего клуба. Ну, ладно, мечты мечтами, вернемся к насущному. Пойдемте, я провожу в вашу комнату.

Эва не сдвинулась с места и даже не обернулась.

— Эванжелина, с тобой все в порядке?

Она кивнула, не поднимая глаз.

— Тогда пойдем, — неожиданно мягко сказал Влá слав, будто сжалившись. Он взял ее горячую ладошку в свою, заставив вздрогнуть. — Пойдем, тебе нужно отдохнуть.

Эва будто на деревянных ногах пошла следом, пытаясь вернуть свою руку, но мужчина держал крепко, не давая шанса на побег. Ему действительно стало не по себе. Она практически ничего не видела, а уже растеряла всю свою браваду и храбрость. Ее слабость в ее невинности. Если бы она знала, что ее ждало в «норе»… Ох, и тяжело им придётся. Вернее ему, когда придет время поделиться своим планом.

— Ваша комната.

Женщина свернула в одно из небольших помещений, расположившихся в трехэтажном кирпичном здании. В здании, в котором только три этажа не тронули разрушения. Пестрая замызганная ткань висела на месте дверей. Она ниспадала легкими складками до пола так же, как и в других комнатах, которые они проходили. С единственным отличием — эта придавала уединенности.

— Через несколько минут мои девочки принесут тебе еду, воду, — она оценивающе прошлась по ладной фигуре, — одежду. Мужские рубашки тебе не к лицу.

Венера, понимая, что ее дал Влá слав, завистливо поморщилась, зацепила ноготком одну из верхних пуговок. Эва сжала в кулак разошедшиеся края и с неимоверным усилием выдавила из себя:

— Спасибо… Но почему вы говорите только обо мне, разве Влá слава вы не накормите?

Она действительно не понимала, почему та так странно с ней изъясняется, как будто кроме нее тут никого не было.

— Хм, накормлю, обязательно накормлю… — и многозначительно подмигнув, скрылась в коридорах.

— Влá слав, я не понимаю.