Цепной щенок. Вирус «G». Самолет над квадратным озером - [19]
— Зачем вы вывозите скульптуру?
— Здесь стало опасно!
— Значит, людям не опасно, а болванам опасно?
— Болван не имеет гордости, — Александр открыл глаза. — Он красив и только…
— Я поняла…
— Ты ничего не поняла! — оттолкнув ее руку, он присел на кровати. — Если подожгут дом, все погибнет… Мне жаль некоторые работы… Сегодня до вечера мы должны вывести вообще все!
— Скульптуру вывезешь, а сам останешься?
— А сам останусь…
— Мужское решение! — она хотела съехидничать, но не получилось, голос сорвался. — Глупо умирать…
— Жить тоже глупо! — он потер ладонью щетину на подбородке, хитро глянул на Миру. Во взгляде не оказалось ни сна, ни ожидаемой ею ревности. — Ты должна сделать все, чтобы грузовик попал, куда нужно!
— Конечно. Я понимаю… — она дотронулась до шрама на его горле. — Как глупо… Я только теперь заметила…
— Поспешил, когда брился!
Она хотела еще что-нибудь сказать, но не знала что. Она испытала неловкость, и он испытывал то же чувство. В нем теперь не было той обычной привлекательной мужской силы, той грубой жестокости, в сочетании с интеллектом, так привлекавшей Миру. От Александра просто пахло мужчиной. Он был растерян и не хотел, конечно, этого показать.
— Уходи! — сказал он. — Ты права, уходи… Искупаешься в море… Скушаешь хачапури!.. Уходи…
Нагруженную тележку двигали по двору, она неистово скрипела. Скрип раздражал.
— Все-таки уходите… — это был голос Тамары.
Мира поняла, кому это было сказано.
Ей потребовалось усилие, чтобы не вскочить, не кинуться бегом. Она поднялась и, даже не выглянув в окно, вышла. Только в коридоре она разрешила себе ускорить шаг. Она была удивлена, как же много значил для нее этот рыженький мальчик. Туман еще оставался, он уплотнял воздух вокруг, делал каждый вздох весомее, а фигуры людей обесцвечивал, уравнивая их по тону с легкими первыми тенями, лежащими на камне двора.
Они стояли во дворе рядом с Тамарой. Женщины опять толкали скрипучую тележку, осторожно поворачивали ее на крутую тропинку, так, что голова каменной бабы почти смотрела в пропасть. Только теперь Мира смогла рассмотреть эту женщину, его мать. Женщина показалась ей какой-то сморщенной, уродливой, ночью в свете фонарика ее лицо выглядело приятнее.
Она повернулась к Мире и сказала:
— А вот и мой ночной кошмар! — Подправила лямку рюкзака.
— Мира? — спросил Ник.
— Уходите?
— Уходим, как ты и просила!
— А куда?
— В монастырь!
— На турбазе хотите устроиться? — она с трудом переводила дыхание, так волновалась. — В общем верно!
— Нет… Ты не поняла… В монастырь!
— Я поняла!
Он не отводил глаз, и глаза пришлось отвести ей. Она поняла, что Александр стоит за спиной, и вся сжалась в неприятном ожидании. Ей показалось, что Александр может ударить.
— Покидаете нас? — спросил он.
— Да вот… Покидаем… — сказала Ли.
— Приезжайте в следующем году, — предложил Александр. — В следующем году мы уже все отремонтируем. В следующем, году здесь будет хорошо.
10
В красном дневникё под грифом «все пройдет», в самом конце было несколько хронологических записей. Конкретные события он записывал в дневник крайне редко. По идее дневник должен был содержать не внешние, а в основном внутренние события его жизни, но иногда случалось, что внешнее перекрывало внутреннее.
Опять прикоснувшись к руке Миры, ощутив черноту ее глаз, электрический ветерок ее волос так близко от своего лица, Ник хотел припомнить ту запись, те несколько чисто формальных записей. Пережить опять. Иначе разобраться не удавалось. Иначе он терял смысл. Он переставал понимать, каким должен быть следующий шаг. Быстро поднимаясь по монастырскому холму (куда ноги ставить, он не смотрел, и щелкали, щелкали во все стороны мелкие камушки, разлетающиеся из-под подошв), он не имел перед глазами ничего, кроме огромного каменного ориентира — монастырской стены. Ли отстала, и он быстро двигался в одиночестве.
В голову лезли последние слова этого противного грузина, и вытащить собственные не так давно записанные слова оказалось непросто (он считал шаги), это получилось на пятьсот восьмидесятом шаге.
«…я поднялся по лестнице. Я не позвонил. Дверь была чуть приоткрыта. На ее плаще в коридоре лежало солнце. Плащ был брошен под вешалкой и смят. Солнце светило в распахнутое окно. Оттуда, из окна, наверно, и пришла пуля. Я вошел в комнату…»
Ускоряя и ускоряя шаг, Ник хотел вспомнить запись дословно, он хотел повторить не те чувства, что пережил, увидев Миру лежащей на полу в луже крови, он хотел вспомнить, что думал, когда писал об этом в дневнике, все-таки писал он одно, чувствовал другое, а в мыслях спасался.
«…она была жива. Она лежала на полу. Она посмотрела на меня и сказала: „Уходи, они вернутся!“ Крови было много, но я сразу понял, что пока опасности никакой нет. Ничего важного пуля не задела. Я это как-то понял по ее глазам. Я это почувствовал».
Глава третья 1
1
Он бросал с этой стены камни, давно — два года назад, и он рассчитывал устроиться именно здесь, в монастыре, заплатить зелеными и оккупировать вместе с Ли сырую келью во втором этаже.
Два года он мечтал вернуться в этот вечно цветущий Новый Афон, побродить по заповеднику, ныряя, как в воду, в прохладную тень листьев и скал, обдирая на спусках ладони и теряя на обрывах медяки из карманов, подышать этим древним воздухом, швырнуть камнем в стаю тощих бродячих собак, в гнойные несчастные глаза, с детской жестокостью, как два года назад, постоять во втором этаже храма, выламывая себе шею, смотреть на подмоченные временем и дождем мутные росписи, потом прищуриться на сияющее во мраке узкое окно и, может быть, не сдержать слезы.
Человечество должно погибнуть. Новая, неизведанная угроза нависла над ним. Землю бомбардируют зерна космических посевов. Власть на планете узурпировал президент Всемирного банка — существо из зерен. Только один человек способен изменить ход событий. Простой московский шофер Филипп Костелюк и не подозревает о своем вселенском предназначении. Но ему открывает глаза уже знакомый читателю по другим произведениям великий Эрвин Каин.
Авиационная катастрофа надолго свяжет судьбы пассажиров одного рейса. И на земле их поджидают события куда более жуткие и фантастические, чем те, что творятся в грозовом небе над бывшей Российской Империей.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
Пока не остановлены реакторы полуразрушенной атомной электростанции, Чернобыль может преподнести миру еще одну ядерную катастрофу с непредсказуемыми последствиями, катастрофу, на которой кто-то погреет нечистые руки и сколотит немалое состояние. Еще долгие годы чернобыльская трагедия будет напоминать о себе…Действующие в романе лица и происходящие с ними события вымышленны. Всякое сходство с реальными людьми, живущими или умершими, чисто случайно.Мелькнула по правую руку фигурка.Черный полушубок, автомат.Голова без шапки… Максим Данилович выжал до упора педаль газа, и машина протаранила еще не опустившуюся до конца металлическую тяжелую балку.Балку вывернуло из крепления, отбросило.
Маленький фантастический роман из цикла "Похождения рофессора Эпикура" впервые был опубликован в 1993 году в журнале "Новая Юность".
Новый детективный роман А. Бородыни — яркий пример интересного синтеза крутого детектива, легкой пародии и ироничного повествования. Вихрь головокружительных приключений, который подхватывает героев этого остросюжетного произведения, трудно представить даже самому искушенному любителю криминального чтения. Вместе с тем широкая картина жизни нашего общества, представленная в романе, всегда узнаваема — ведь жизнь подчас богаче любой авторской выдумки.
Моунтинскай — частный курорт, раскинувшийся среди гор, снега и первозданной, нетронутой природы. Флаеры пестрят рассекающими небо горами, заголовки соблазняют заманчивыми предложениями, счастливые отзывы отдыхающих лишают всяких сомнений. Моунтинскай — идеальное место! Чтобы разочароваться в нем, нужно быть либо снобом, либо проснуться посреди ночи от крика и осознать, что кого-то из гостей отеля не хватает. Что происходит, когда пропадает человек? Что происходит, когда идет борьба за землю? Что происходит, когда в расследование оказываются втянуты студенты? Всем известно: за одной тайной стоит сотня других, соседствующих с шокирующими открытиями.
В четвертой книге главными героями станут Оливер и Барбара Уинстер, которым, на счастье ФБР, даже не придется притворяться, чтобы сыграть супружескую пару. Они вынуждены будут отправиться в Палм-Бич, где в фешенебельном квартале похищают молодые пары. Удастся ли им избежать этой участи или, чтобы поймать мышку, придется самим стать наживкой в мышеловке? И что все это время будут делать Питер и Кетрин, особенно после того как тайны Кет, наконец, раскрылись…
Большинству наших современников Льюис Кэрролл (псевдоним Чарльза Лютвиджа Доджсона) известен как автор «Приключений Алисы в Стране чудес». Но в свое время Доджсон показал блестящие успехи в различных областях знания. В частности, он читал лекции по алгебре, писал книги по логике. Именно эти его таланты и нашли применение в следующем расследовании Шерлока Холмса.Все началось с Коперниковского общества, а закончилось жестоким убийством молодого человека по имени Артур Дойл…
В одной части книги собраны рассказы об удивительных делах Шерлока Холмса, о неожиданных разгадках, на которые оказывается способен только этот талантливый сыщик со своим аналитическим складом ума. Другая часть – это интересная повесть «Открытие Рафлза Хоу» с философским подтекстом: может ли быть счастлив человек, обладающий неимоверным, безграничным богатством? А люди, его окружающие?
Доктор Ватсон – верный друг и «летописец» несравненного Шерлока Холмса – просматривает заметки в своей записной книжке и вспоминает занимательные происшествия, которые остались неизвестными читательскому миру…Так рождаются под пером нашего современника Н.М. Скотта четырнадцать историй о знаменитом сыщике. Написанные с юмором и стилистически точные, они великолепно передают особенности криминалистики и атмосферу викторианской Англии конца XIX – начала XX века.
В небольшом прибрежном городке в Англии происходит убийство. Собака хозяина указывает на одного из гостей как на убийцу. Раскрыть преступление помогает католический священник отец Браун.© azgaar, fantlab.
В сборник вошли произведения польских писателей Т. В. Кристина, Яцека Роя и Ежи Эдигея. Героями этих детективов являются профессор Вильям Хоуп («Дом тихой смерти»), профессиональный сыщик Аристотель Бакс («Черный конь убивает по ночам») и западные спецслужбы («Отель „Минерва-палас“»).Средневековый кошмар жертвоприношений индейцев майя вновь становится реальностью на современной лондонской вилле профессора археологии Вильяма Хоупа (Т. В. Кристин. «Дом тихой смерти»).Феноменальные способности психолога и высокий профессионализм сыщика позволяют Аристотелю Баксу разгадать сложнейшую криминальную головоломку (Яцек Рой.
В сборник вошли английские детективные романы, сверхдинамичные по сюжету, сочетающие глубокий, тонкий психологизм и высокую художественность повествования.
Эркюль Пуаро получает телеграмму от баронета Жерваза Шевени-Гора с просьбой о помощи в одном деликатном деле. Пуаро приезжает перед ужином, на который уже собралось довольно много гостей. И тут раздаётся удар гонга, а через какое-то время — выстрел. Пуаро опять пора браться за дело.Повесть представляет собой несколько расширенную версию рассказа «Второй удар гонга» впервые опубликованного в июле 1932 года в номере 499 журнала «Strand Magazine».
В увлекательном романе английской писательницы Дженет Керд тихую жизнь старой шотландской школы с весьма консервативными традициями нарушает цепь жестоких и на первый взгляд необъяснимых убийств, расследовать которые поневоле приходится молоденькой учительнице, на долю которой выпадает немало страшных и романтических приключений.«Смерть в белом галстуке» признанной «королевы детектива» Найо Марш представляет живописную панораму жизни лондонского высшего общества, где появляется таинственный и неуловимый шантажист, причиняющий немало неприятностей великосветским красавицам и не останавливающийся ни перед чем — даже перед убийством.