Цепь - [57]

Из Флориды звонит мать Рейчел, и Марти настаивает на разговоре с ней. Нервозный момент возникает, когда он спрашивает о «Гамильтоне», однако Джудит не забывает, что здесь нужно соврать.

Дочери Джудит заявляет, что с ужасным семейством О’Нил нужно аккуратно заканчивать. Рейчел слушает, соглашается, желает матери счастливого Дня благодарения и прекращает вызов.

– Дядя Пит, а что ты делал на День благодарения в прошлом году? – любопытствует Кайли.

– По Сингапуру путешествовал. Ничего особенного не делал. Индейку не достал.

– А когда ты в последний раз отмечал праздник дома? Ну, с семьей, как полагается?

Пит задумывается.

– Несколько лет назад. Последний запомнившийся День благодарения я отметил в Окинаве, в Кэмп-Батлере. В офицерской столовой давали индейку и картофельное пюре. Неплохое угощение.

Рейчел слушает и улыбается. Левой рукой она под столом сжимает руку Кайли, а правой гоняет по тарелке еду, притворяясь, будто ест. Она смотрит на Кайли: та уже смеется над отцовским шуточками, хотя глаза почти всегда на мокром месте. Она смотрит на Пита: тихий, задумчивый, он отчаянно старается поддержать беседу. Она смотрит на Марти: красивый, оживленный, забавный. Тамми – идиотка. За Марти надо держаться крепко.

Рейчел извиняется и уходит в уборную. В коридорном зеркале она видит свое отражение. Она снова тает. Опять сливается с фоном. Рейчел заходит в уборную и дергает раздражающую нитку на своем любимом красном свитере.

Рейчел сидит на унитазе, зажав голову рукой, и думает. Айфон пищит: пришло новое сообщение на зашифрованное приложение «Викр». На «Викр» ей пишет только один контакт – «Неизвестный абонент». Цепь.

Рейчел открывает сообщение:

Рейчел, в этом году ты должна быть благодарна за многое. Мы вернули тебе дочь. Мы вернули тебе жизнь. Будь благодарна за наше милосердие и помни: частью Цепи становятся раз и навсегда. Ты не первая и не последняя. Мы смотрим. Мы слушаем. Мы можем прийти за тобой в любое время.

Рейчел роняет айфон и сдерживает крик. Она заливается слезами. Это никогда не кончится. Никогда. Она оседает на пол и не сразу вспоминает, как дышать.

Рейчел рыдает, споласкивает лицо, смывает за собой и, сделав глубокий вдох, возвращается к родным.

Все трое на нее смотрят. Все трое понимают, что она плакала. Двое догадываются почему.

45

Дом 55 по Фрут-стрит в Бостоне, Массачусетс. Она велит им не приезжать. Нет, она хочет, чтобы они приезжали, но всегда просит об обратном. Питу, разумеется, нужно ее везти, а вот Кайли и Марти там делать нечего, особенно Марти как бывшему мужу.

Родные ждут ее в семейной комнате. Там вполне уютно, есть телевизор, настроенный на Си-эн-эн, и стопка журналов «Нэншнл джиографик» – номера аж с шестидесятых годов. В окно видно Бостонскую бухту, прямо сейчас в ней корабль береговой охраны «Конститьюшн».

Хорошо, что родные не слышат ее стонов, когда медсестра ставит порт-систему. Хорошо, что они не видят ее дрожь, когда капает яд и от дурноты палата начинает кружиться.

Химия – маленькая смерть, которую зовешь в гости, чтобы ее старшая сестра ждала за порогом.

Когда мучительная боль и унижения заканчиваются, ее в коляске везут в постоперационную палату. Родные улыбаются. Кайли и Пит обнимают ее. Марти болтает без умолку.

Именно это и нужно. Семья. Друзья. Поддержка.

Доктор Рид довольна лечением. Прогнозы хорошие. Динамика положительная. Но страшный секрет в том, что она не выздоравливает. Организм не выдерживает. Она слабеет.

Она знает, что пожирает ее не рак. Это зло не на букву Р.

Оно на букву Ц.

Оно – это она.

Цепь.

46

Семья только-только перебралась в Бетесду, штат Мэриленд. День получился непростой, но вот все коробки занесены в дом, грузчики уехали.

Семья фотографируется у нового жилища. Солнечный день, красивый район, счастливые люди. Для иллюстрации годится картина «Понтиак-61» Роберта Бечтли с поправкой на начало девяностых, только здесь дети одного возраста, близнецы. Глава семьи, Том Фицпатрик, невысокий аккуратный брюнет в белой рубашке с тонким галстуком. Он немного похож на первого Даррина из сериала «Моя жена меня приворожила» и кажется безобидным. Его новая жена Шерил беременна. Шерил – золотистая блондинка. Волосы длинные, прямые, челка заканчивается в паре дюймов от красивых карих глаз. Без особых преувеличений можно сказать, что она похожа на Саманту Стивенс.

Малыша Лучика теперь зовут Оливер. Он щекастый, на вид совершенно невинный, только взгляд у него странноватый – пронзительный, немигающий. Девочка Рыжик стала Маргарет. Она тоже умеет смотреть не мигая, но у нее это не так заметно из-за рыжих кудрей и безостановочного, ежесекундного кривляния. Если бы Том жаловал докторов и сводил бы детей к психиатру, Маргарет посадили бы на риталин, однако Том докторов не жалует. В этом отношении он старомоден. «От всех болезней таблеток не наглотаешься», – твердит его отец.

Через два дня после переезда Фицпатрики устраивают вечеринку для соседей. На этой улице живут эксперты конгресса, служащие Госдепа и Министерства финансов.

– Здесь я, хм, человек новый. И в ФБР я сравнительно недавно, служу в офисе общественных отношений, – рассказывает Том гостям.