Цена вопроса. Том 1 - [44]
Он вздохнул и встал из-за стола – разговор о третьем ребенке Юлия Львовна завела во время ужина, и они так и сидели друг напротив друга за овальным столом в просторной кухне.
– Юленька, это очень важный разговор и очень ответственное решение, которое нельзя принимать наспех, – проговорил Большаков. – Я принимаю все твои упреки, но сейчас не готов их обсуждать. Не обижайся, пожалуйста, но у меня сложная ситуация на службе, и мне нужно уйти. Мы обязательно вернемся к этому вопросу, только дай мне немного времени.
– Уйти? Куда? Куда можно уходить почти в десять вечера?! – неприятно взвизгнула жена.
– Мне нужно встретиться и переговорить с одним человеком.
Юлия Львовна побледнела.
– У тебя… У тебя женщина? Ты мне изменяешь?
– Ну что ты такое говоришь!
– Я все поняла, – медленно выдавила она, словно с трудом. – Ты завел себе бабу. И сейчас, когда я умоляю тебя о ребенке, ты собираешься уйти от меня и забраться к ней в постель. Отлично! Молодец! Продолжай в том же духе!
Константин Георгиевич аккуратно придвинул стул к столу, вымыл чашку, из которой пил чай, вытер ее полотенцем и поставил на полку.
– Юленька, людей не заводят, это не вши и не тараканы. Никакой женщины у меня нет, а служебная необходимость есть. И я очень прошу тебя отнестись к этому с пониманием. Мне нужно идти. Давай не будем ссориться, тем более скоро дети придут. Мы с тобой разберемся между собой, но пусть они не знают и даже не чувствуют, что между нами кошка пробежала. Хорошо?
– Ладно, – процедила Юлия сквозь зубы.
Большаков примирительно улыбнулся.
– Не «ладно», а встань, проводи мужа до двери, поцелуй его и пожелай ему удачи. Муж должен уходить на задание с легким сердцем, зная, что у него крепкие тылы.
Юля остывала так же быстро, как и заводилась.
– Знаю я эти ваши задания, – пробурчала она, но в уголках губ уже подрагивала слабая ответная улыбка. – Но не думай, что ты так легко от меня отделался. Я все равно не отстану от тебя насчет малыша из детдома.
– Обещаю тебе, что мы вернемся к этому разговору.
Константин Георгиевич натянул теплую куртку, всунул ноги в башмаки на толстой подошве, взял телефон и ключи от машины.
«Надо было бы позвонить Вере до того, как выходить из дома, – подумал он, спускаясь в лифте. – Но как позвонить, когда Юлька уже вбила себе в голову всякие глупости? Только хуже было бы. Ладно, сяду в машину и позвоню. Если Вере неудобно или ее вообще нет дома, то вернусь. Или поеду проветрюсь, подумаю в тишине и одиночестве».
Но Вера Максимова оказалась дома. И ей было вполне удобно.
Третий монолог
Пианино у нас не было. Но зато была очень старая, полурассохшаяся гитара, на которой когда-то давно бренчали папины приятели, приходившие в гости. Ничего не говоря отцу, я начал изучать нотную грамоту по интернет-самоучителю, рассудив, что сначала в любом случае нужно овладеть этой премудростью, чтобы хотя бы понимать самое элементарное, то есть разобраться в этих линеечках и кружочках и в прочих непонятных значках. На большом листе бумаги я перерисовал из Интернета клавиатуру фортепиано и погрузился в оказавшуюся такой трудной для меня науку. Никаких преподавателей и консультантов! Ведь Прекрасное Око ясно сказало мне: «Сделай сам». Сам – значит, никто не должен знать и уж тем более помогать. Отчего-то мне не хотелось, чтобы отец знал о моих занятиях, хотя я и понимал, что рано или поздно придется объясниться. Но это означало, что мне нужно будет солгать, ведь сказать правду я не мог, а лгать не любил.
Впрочем, нотная грамота довольно скоро, недели через две, перестала казаться мне непостижимой, я усвоил принцип – и дальше дело пошло легче. Глазами я все выучил, но совершенно не представлял, как оно должно звучать. Месяца через три я отправился в магазин музыкальных инструментов, нахально зашел в отдел пианино и роялей и сделал вид, что присматриваюсь и выбираю. Поднял дрожащими от волнения руками крышку самого дешевого пианино, воровато огляделся и робко нажал на клавиши: до – ми – соль – ми – до. В учебнике это называлось «трезвучие до-мажор». Потом попробовал трезвучие до-минор, вместо клавиши «ми» взял «ми-бемоль», прислушался. Читая учебники, я никак не мог понять разницу между мажором и минором, потому что не слышал звуков. Теперь услышал и понял, в чем разница. Мажорное трезвучие было веселым, минорное – грустным. И в тот момент меня осенил вопрос, ставший краеугольным во всей последующей истории с музыкой: почему? Почему разница всего в каких-нибудь полтона порождает совершенно разное настроение? И какой должна быть та музыка, которая изменит мир? Мажорной или минорной? Как правильно? В каком направлении мне двигаться?
Из магазина я вышел на ватных ногах, ошеломленный своим неожиданным открытием. Да, я всегда знал, что музыка может быть веселой или грустной, торжественной или печальной, но никогда не задумывался, за счет чего достигается это впечатление. И вдруг оказалось, что это всего лишь какие-то полтона…
Пора было переходить к практике. Освоив достаточно прочно основы нотной грамоты, я взялся за самоучитель игры на гитаре. Задачи освоить владение этим инструментом у меня не было, я хотел всего лишь научиться извлекать звуки, чтобы представлять звучание конкретных нот и разных интервалов. Разобравшись, в каком месте гитарного грифа и какую струну нужно зажимать, чтобы получились, например, соль-диез малой октавы или си-бемоль второй октавы, я почувствовал себя свободнее и увереннее. Когда отца не было дома, упорно играл гаммы и арпеджио, до мозолей на подушечках пальцев. Я постигал мир звуков, потом понемногу перешел к аккордам. И все больше убеждался в том, что гитара – не тот инструмент, который мне нужен. Ее звучание вызывало у меня тревогу и беспокойство.
Ноябрь 1982 года. Годовщина свадьбы супругов Смелянских омрачена смертью Леонида Брежнева. Новый генсек — большой стресс для людей, которым есть что терять. А Смелянские и их гости как раз из таких — настоящая номенклатурная элита. Но это еще не самое страшное. Вечером их тринадцатилетний сын Сережа и дочь подруги Алена ушли в кинотеатр и не вернулись… После звонка «с самого верха» к поискам пропавших детей подключают майора милиции Виктора Гордеева. От быстрого и, главное, положительного результата зависит его перевод на должность замначальника «убойного» отдела.
50-й, юбилейный роман Александры Марининой. Впервые Анастасия Каменская изучает старое уголовное дело по реальному преступлению. Осужденный по нему до сих пор отбывает наказание в исправительном учреждении. С детства мы привыкли верить, что правда – одна. Она?– как белый камешек в куче черного щебня. Достаточно все перебрать, и обязательно ее найдешь – единственную, неоспоримую, безусловную правду… Но так ли это? Когда-то давно в московской коммуналке совершено жестокое тройное убийство родителей и ребенка.
Приходя в ночной клуб, чтобы весело провести время и послушать выступление популярной рок-группы, посетители не догадывались, что среди них находится настоящий фанат солистки Светланы Медведевой, который безжалостно убивает каждого, кто критикует певицу. После убийства фанат пишет письма своему кумиру, но получает эти письма совсем другой человек…
Такого странного дела в практике Анастасии Каменской не было давно. Неизвестному писателю Андрею Кислову крупно повезло. По его единственному роману, изданному за свой счет, хотят снять сериал и предлагают солидный гонорар. Разумеется, тот с радостью соглашается. А потом внезапно объявляет, что не подпишет договор ни на каких условиях. На кону большие деньги, и к выяснению причин столь загадочного отказа привлекают сотрудника частного детективного агентства – Настю Каменскую. Но вскоре та становится главным подозреваемым в деле об убийстве.
Во время съемок телесериала в парке `Сокольники` убит водитель съемочной группы и бесследно исчезла жена сценариста. На первый взгляд все указывает на очередную разборку между криминальными группировками, ведь убитый водитель связан и с азартными играми, и с наркотиками. Однако вскоре появляется версия о том, что убийство на съемочной площадке направлено на срыв работы по созданию сериала, а это, в свою очередь, выводит на первый план новых подозреваемых. В этот раз сотруднику уголовного розыска Насте Каменской работать куда труднее, чем раньше: полковник Гордеев ушел на пенсию, а с новым начальником отношения у нее никак не складываются.
Каждый сам за себя, каждый одержим своим - кто безрассудной любовью, кто ненавистью, которая не дает дышать. И каждый бесконечно одинок в скорлупе собственного "я" Особенно остро переживает свое одиночество Вероника, врач, волею обстоятельств ставшая домработницей в большой, обеспеченной и сложной семье Здесь у всех свои проблемы, свои амбиции, свои счеты друг с другом И только ли в этой семье так - разве где-то в огромном мегаполисе, легко перемалывающем судьбы людей, жизнь устроена иначе? Веронике надо выжить, уцелеть в этом холодном и жестоком мире Но оказывается, чтобы выжить, надо непременно помогать - пусть и тайно - другим, чужим и чуждым, в сущности, людям.
Новостные каналы получают ссылку на сайт «Суд Народа». На прямой трансляции прикованный к стулу педофил. Через 72 часа народное голосование решит его участь. Чиновники требуют прекратить беспредел, ведь право на суд есть только у власти. В ходе расследования Елена Петелина выясняет, что накануне педофил похитил девочку. Только он знает, где она находится. Время на таймере неумолимо тает. Люди ждут справедливого возмездия. Но если педофила казнят, похищенная девочка не выживет.
Подозрение в убийстве еврейского священника на заднем дворе синагоги падает на ярого местного антисемита, который не раз угрожал ребе. Но после убийства главного подозреваемого установление истинных мотивов и личности преступника становятся делом случая.
Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.
Два убийства, схожих до мелочей. Одно совершено в Москве в 2005 году, другое — в Санкт-Петербурге в 1879-ом. Первое окружено ореолом мистики, о втором есть два взаимоисключающих письменных свидетельства: записки начальника петербургской сыскной полиции, легендарного И. Д. Путилина и повесть «Заговор литераторов» известного историка и богослова. Расследование требует погружения, с одной стороны, в тайны мистических учений, а с другой, в не менее захватывающие династические тайны Российской империи. Сможет ли разобраться во всем этом оперуполномоченный МУРа майор Северин? Сможет ли он переиграть своих противников — всемогущего олигарха и знаменитого мага, ясновидца и воскресителя? Так ли уж похожи эти два убийства? И что такое — древо жизни?
Карьера нью-йоркского детектива Саймона Зиля и его бывшего напарника капитана Деклана Малвани пошла в абсолютно разных направлениях после трагической гибели невесты Зиля во время крушения парохода «Генерал Слокам» в 1904 году.Хотя обоих мужчин ждало большое будущее, но Зиль переехал в Добсон — маленький городок к северу от Нью-Йорка — чтобы забыть о трагедии, а Малвани закопал себя ещё глубже — согласился возглавить участок в самом бандитском районе города.В распоряжении Малвани находится множество детективов и неограниченные ресурсы, но когда происходит очередное преступление при загадочных обстоятельствах, Деклан начинает искать того, кому может полностью доверять.На сцене Бродвея найдена хористка, одетая в наряд ведущей примы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.