Цена вопроса. Том 1 - [26]

– Поел? – спросил он, усаживаясь напротив капитана. – Понравилось?

– Обалденно вкусно! – искренне ответил Роман.

– Да, здесь хорошо готовят. Значит, так, друг сердечный. К пятнадцати часам придешь на совещание, посидишь в приемной, как дело до Евтягина дойдет – тебя позовут. Ответишь на все вопросы, но сильно умного из себя не строй. Сумеешь?

– Постараюсь.

– Легенда у тебя такая: ты чей-то сынок, какой-то маленькой шишечки из министерства, делом Евтягина действительно занимался, но ничего по-настоящему ценного добавить не можешь, мы и так все знаем. Тебе просто нужен был повод сорваться в командировку под благовидным предлогом, и ты, как только узнал об убийстве, хотя бы косвенно связанном с Евтягиным, попросил папаню своего понажимать нужные кнопочки, чтобы тебя отправили туда, где якобы немедленно нужны твои невероятные глубокие познания по Евтягину. А на самом деле у тебя баба.

– Здесь, в Тавридине? – уточнил Дзюба.

– В том вся фишка и состоит, что нет. Не здесь. И это дает тебе возможность уехать, куда тебе нужно. Для всех ты – зеленый папенькин сынок, которого по просьбе сверху прикрывают от твоих начальников с Петровки, чтобы ты мог в полной мере насладиться радостями плотских утех. Знаешь, в чем прелесть коррупции, которая всюду процветает?

– В возможности решить любой вопрос, который в принципе считается нерешаемым? – улыбнулся Роман.

– Именно. Если раньше были еще вещи, про которые мы могли с уверенностью сказать: «Так не бывает!» – и стоять на этом до конца, то теперь бывает все. Можно купить любое решение и на любом уровне. Так что история ни у кого даже удивления не вызвала. Твоя роль – не особо толковый раздолбай. Я уже позвонил всем, кому надо, и всех оповестил о твоем приезде в полном соответствии с легендой. Никто тебя всерьез воспринимать не станет, по крайней мере, я на это очень надеюсь. Всё понял?

– Нет, не все, – честно ответил Роман. – А почему я сын маленькой шишечки, а не большой шишки? В чем разница?

– Друг сердечный, разница в том, что…

Конев умолк и подождал, пока вошедший с подносом мужичок в длинном фартуке не поставит перед ним тарелку с одним чебуреком, а перед Дзюбой – кофе.

– Разница в том, – продолжил полковник, когда дверь закрылась, – что всегда найдутся желающие выслужиться перед руководителем. А уж если этот руководитель в Москве, в министерстве, то тем более. Конечно, я мог бы всем сказать, что ты племянник или даже внебрачный сын генерала Шаркова. Шарков – фигура, перед ним прогнуться – святое дело. Или не прогнуться, а получить в руки рычаг давления на него. И за каждым твоим движением, за каждым чихом и плевком будут наблюдать в десять глаз. Куда пошел, с кем говорил, что ел, сколько раз в сортир сходил. Ты станешь людям интересен. А тебе это надо?

– Не надо, – согласился Роман. – Но если у вас проблемы с шифером, то ведь к евтягинским протечет. Мол, приехал опер с Петровки как раз по убийству, связанному со «СтройМажором».

– Молодец, друг сердечный, зришь в корень, – полковник одобрительно кивнул. – С евтягинскими тебе придется разбираться самому. Протечет к ним однозначно, в этом даже не сомневаюсь. Но вот чему они поверят: тому, что ты обычный раздолбай, или тому, что ты по их душу приехал? Не знаю. Поэтому тебе нужно будет их убедить. Иначе они не только, как я уже сказал, будут наблюдать, где, когда и в кого ты плюнул, но еще и собирать эти плевки в стерильные пакетики. Наводку дам, к кому обратиться, а дальше давай сам.

– Понял, – кивнул Дзюба. – Про двойное убийство расскажете? Мне же вроде как положено хоть что-то знать, а я ни в зуб ногой.

Конев задумался, побарабанил пальцами по столу, зачем-то разблокировал телефон, что-то посмотрел в нем и снова засунул в чехол.

– Да мутная история вообще-то, – негромко проговорил он. – Евтягинские в нашем регионе курируют строительство. Папаша Николай Васильевич, которого в вашей столице так тепло приняли и приговорили, еще в конце девяностых сменил малиновый пиджак на деловой костюмчик, начал с реконструкции цокольных этажей под магазины и офисы, потом стал расширяться, дома строить. В итоге все строительство в городе под себя подмял, в администрации всех купил, кого можно. В прошлом году отошел от дел и передал компанию сыну. Ну, ты это и сам знаешь, ты же по убийству старшего Евтягина работал. Сынок его, Евтягин Михаил Николаевич, решил строить не просто дома, а элитное жилье, а для этого что нужно? Правильно, друг сердечный: близость парков и водоемов. То есть он протянул жадные лапки к давно застроенным и обжитым территориям, на которых и скверы, и парки, и школы, и поликлиники, и детские садики. И жилая застройка довольно плотная, так что открытие нового строительства, да еще с вырубкой части зеленой зоны, принесет проживающим там людям колоссальные неудобства. Одна такая стройка вызывает бурное недовольство жителей окрестных микрорайонов, они пишут петиции, собираются на митинги, устраивают акции протеста. И вот одного из зачинщиков этих акций, некоего Петропавловского, находят убитым. Само собой, евтягинские ребята – первые подозреваемые. Мы подключаем агентуру, начинаем крутить-вертеть, в общем, все как полагается. И вдруг в нашей местной газете появляется статья, в которой журналист какой-то неизвестный пишет, что борьба с организованной преступностью – это, конечно, замечательно, но хорошо бы нашей доблестной полиции иметь на плечах голову, а не только погоны. Ровно год назад, день в день, в том же самом месте уже находили труп. И причина смерти примерно такая же: черепно-мозговая травма. А поскольку прошлогодний убиенный совершенно точно к строительству и борьбе с ним отношения не имел, ибо самого строительства еще и в помине не было, то надо бы подумать и в этом направлении. Если полиция думать не хочет, то сам журналист думать очень даже любит, посему он тщательно собрал информацию и откопал еще четыре точно таких же случая: в разных городах в течение последних нескольких месяцев имели место убийства, совершенные с интервалом ровно в год в тех же самых местах. То есть по просторам нашей страны разгуливает неизвестный маньяк, о котором никто не знает и которого никто не ищет. Вот чем вы должны заниматься, господа полицейские, а не евтягинских мордовать.