Цена «Суассона» - [3]

Впрочем, «неприятные» — сказано слишком громко. Просто, пока меня не было, несколько раз звонил и даже заходил какой-то человек, отказавшийся что-либо сообщить о себе. По описанию, сделанному секретаршей, бестолковой и любопытной старой девой мисс Макгроу, я не догадывался, кто бы это мог быть.

Пустяковое это обстоятельство почему-то обеспокоило меня. Как любит выражаться одна моя знакомая, "всякая вещь должна быть на своем месте". Неопределенность раздражала меня, вносила какую-то тревожную нотку в привычный ритм налаженного существования. "Старею", — думал я, сердясь на самого себя за необоснованную тревогу. Когда-то всякое неожиданное и непонятное событие, напротив, вызывало прилив любопытства, желания действовать. Но хотя мне стукнуло сорок с хвостиком, дело, как я понимал, было вовсе не в возрасте. Просто за два последних года пришлось пережить немало физических и духовных травм, от которых я не до конца еще оправился. Да и разленился я здесь…

Далекое путешествие, перемена обстановки не принесли облегчения, как я надеялся. Все чаще меня охватывали приступы ностальгии, снились родные места, Город, стерильная чистота кварталов Печерска, жизнерадостная, здоровая грязь переулков Подола и Шулявки, серая брусчатка Центра, пыль и песок дарницких улиц. Я вспоминал светлые залы консерватории и заселенные бомжами чердаки и подвалы, видел дворы, то мрачно-сырые, зажатые между покрытыми зеленым мхом глухими кирпичными стенами, то залитые солнцем, наполненные цветущей сиренью, распахнутые теплому летнему небу. Бело-голубые башни Софии, облака над пирамидками каштанов, искрящаяся ширь реки, мелкий песок Труханова острова… Черные громады туч над крестом Владимира, голуби, вспыхивающие белыми точками на их фоне, гром, сплошная стена ливня, дождевая вода, стекающая по стеклу двери случайного убежища подъезда. И снова солнце, радуга, купающиеся в лужах воробьи… Мне чудилась розовая полоска рассвета над бесконечно далеким, тонущим в синем тумане горизонтом, ажурная беседка Владимирской горки, я чувствовал тепло руки на своей озябшей от ночной прохлады шее, липкие перила широкой гулкой лестницы в старом доме, шершавую кору деревьев парка, тяжелый чугунный холод ограды моста, скользкую гладь поручней троллейбуса. Пушистый, мягкий снег, клейкие листочки бледно-зеленых, едва распустившихся кленовых почек, выгоревшая от зноя шершавая трава, мокрые листья — желтые, буро-зеленые, коричневые… Запахи, звуки, тени, пятна света, калейдоскоп лиц… Нет, надо ехать домой!

Но тут же в моей памяти возникала другая картина, достойная быть кадром американского боевика: превратившиеся в груду обломков «жигули», чадно горящее колесо в луже полыхающего бензина, и где-то там, скрытая от меня стеной ревущего пламени — она, тщетно пытающаяся спастись, выбраться из огненной ловушки.

И ведь это я сам сказал ей: "Подожди немного в машине, не выходи"… О чем она думала в свои последние секунды?

В дверь кабинета осторожно постучали.

— Войдите, — сказал я, постаравшись придать своему лицу выражение деловой сосредоточенности и придвинув листок бумаги.

Вошла мисс Макгроу, моя секретарша, выполнявшая также функции машинистки, оператора множительной техники и консультанта по местным обычаям.

— Вам письмо, сэр. Местное. — Ее взгляд выдавал любопытство: я был здесь сравнительно недавно и не успел еще обзавестись знакомыми, которые могли бы мне писать.

Когда она удалилась, я распечатал удлиненный конверт из плотной глянцевой бумаги голубоватого оттенка.

Внутри оказалось приглашение в клуб Этнографического общества, вырезка из "Сидней морнинг геральд" и листок, на котором было написано:

"Уважаемый мистер Майнер!

Узнав из газет (см. прилагаемую вырезку) о том, что Вы побывали в труднодоступном районе Новой Гвинеи, населенном племенем дани, правление клуба взяло на себя смелость обратиться к Вам с предложением посетить наш клуб в любое удобное для Вас время. Может быть, Вы не сочтете обременительным сделать небольшой доклад о своих впечатлениях и ответить на вопросы наших членов и приглашенных любителей этнографии.

От имени правления Этнографического общества готовый к услугам д-р Эванс, кавалер ордена "Звезда Индии" 3-й степени.

P.S. Напоминаю Вам, что наше Общество не субсидируется Правительством Ее Величества и работает исключительно на средства от добровольных пожертвований и взносов членов клуба."

Приписка была сделана, очевидно, для того, чтобы я не рассчитывал на гонорар за свой доклад и не имел претензий, не получив в качестве вознаграждения ничего, кроме аплодисментов.

Вырезка содержала краткое сообщение о моем приключении и, поскольку оно произошло всего три дня назад, свидетельствовала о расторопности прессы, желавшей в период летней жары и скуки порадовать читателей тем, что кто-то находится в еще более жарком и некомфортабельном месте.

Так как особых дел у меня не было, а расширить круг знакомств никогда не помешает, я решил пойти в клуб любителей экзотики и порадовать их красочными описаниями своеобразных сексуальных развлечений, которые практикуют дани. Если этого окажется мало, можно будет сообщить собравшимся рецепты некоторых блюд, подававшихся во время пиршества по случаю моего вступления в члены племени, наверняка это подпортит им аппетит.