Цена соли - [45]

Тереза ничего не ответила. Этот разговор напомнил ей о тысячах разговоров с Ричардом, о том, как тот смешивал вместе войну, большой бизнес, затеянную Конгрессом охоту на ведьм и, наконец, конкретных людей в одного гигантского врага, которого коллективно ненавидели все. Теперь и Кэрол ударилась туда же. Это потрясло Терезу до глубины души, до тех глубин, где слов просто не существовало, особенно таких тревожащих, как «смерть», «гибель» или «убийство». Эти слова почему-то относились к будущему, а здесь — здесь было настоящее. Не находящее выражения в словах беспокойство, жажда знать, знать хоть что-то наверняка, стиснула ее горло так, что какое-то мгновение она едва могла дышать. «Так ты думаешь, ты думаешь..» — вот так это начиналось. «Ты думаешь, мы когда-нибудь обе трагически умрем, кто-то внезапно выключит нас, словно свет?» Но даже такой вопрос не был достаточно конкретным. Возможно, это утверждение в итоге сводилось вот к чему: «Я не хочу умереть, даже не узнав тебя. Ты чувствуешь то же самое, Кэрол?» Она могла бы озвучить последний вопрос, но объяснить все, что к нему привело, не могла.

— Ты — молодое поколение, — сказал Кэрол. — У тебя есть что сказать? — Она присела на глайдер.

— Полагаю, главное, это не бояться, — Тереза повернулась и увидела, что Кэрол улыбается. — Ты улыбаешься, потому что думаешь, я боюсь, так?

— Ты почти такая же хрупкая, как эта спичка, — Кэрол прикурила сигарету и секунду подержала спичку горящей. — Но дай тебе волю — и ты сможешь спалить дом дотла, не так ли?

— Или даже город.

— Но ты боишься поехать со мной в маленькое путешествие. Ты боишься, потому что думаешь, что у тебя недостаточно денег.

— Не в этом дело.

— У тебя странные принципы, Тереза. Я попросила тебя поехать со мной, потому что мне приятно твое общество. Я подумала, что поездка пойдет на пользу и тебе, и твоей работе. Но тебе надо было все испортить своей глупой гордостью насчет денег. Как и с той сумкой, что ты мне подарила. Уму непостижимо! Почему тебе не взять ее назад, если тебе нужны деньги? Мне сумочка вообще-то не нужна. Но я понимаю, что тебе было приятно мне ее подарить. Понимаешь, это то же самое. Только в моем предложении есть смысл, а в твоем решении — нет, — Кэрол прошла мимо и снова повернулась к Терезе — нога была выставлена вперед, голова поднята вверх, короткие светлые волосы лежали спокойной волной, словно волосы античной статуи. — Сама подумай, разве это не смешно?

Тереза улыбалась.

— Мне наплевать на деньги, — сказала она спокойно.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказала, — ответила Тереза. — У меня есть деньги для поездки. Так что я поеду.

Кэрол уставилась на нее. Тереза увидела, как угрюмое выражение сходит с ее лица, а затем Кэрол тоже начала улыбаться, удивленно и немного недоверчиво.

— Что ж, хорошо, — сказала Кэрол. — Я очень рада.

— И я очень рада.

— И что привело к такому счастливому повороту?

«А то она не знает», — подумала Тереза.

— Тебе, кажется, не все равно, поеду я или нет, — просто ответила Тереза.

— Конечно, не все равно. Я же сама тебя пригласила, разве нет? — ответила Кэрол, все еще улыбаясь, а потом балетным движением развернулась на носочках, повернулась к Терезе спиной и пошла к зеленой комнате.

Тереза посмотрела ей вслед. Руки Кэрол были засунуты в карманы, ее мокасины слегка постукивали по полу при каждом шаге. Тереза взглянула на пустой дверной проем. «Вот точно в такой же манере Кэрол вышла бы из комнаты, — подумала она, — если бы я сказала, что не поеду». Она подняла свою наполовину пустую кофейную чашечку, а затем снова опустила ее на место.

Она тоже вышла и пошла по коридору к двери комнаты Кэрол.

— Что ты делаешь?

Кэрол склонилась над туалетным столиком и что-то писала.

— Что я делаю? — она встала и сунула листок в карман. Сейчас она улыбалась, и в ее глазах светилась такая же улыбка, как тогда на кухне с Эбби. — Так, кое-что, — сказала Кэрол. — А давай включим музыку.

— Хорошо, — лицо Терезы расплылось в улыбке.

— Почему бы тебе сначала не приготовиться ко сну? Знаешь, что уже поздно?

— С тобой всегда время летит незаметно.

— Это комплимент?

— Мне сегодня совсем не хочется спать.

Кэрол пошла по коридору в зеленую комнату.

— Захочется. У тебя уже круги под глазами.

Тереза быстро разделась в комнате с двумя кроватями. В другой комнате фонограф играл песню «Ты создана для объятий»[12]. И тут зазвонил телефон. Тереза открыла верхний ящик бюро. Там ничего не было, за исключением пары мужских носовых платков, старой щетки для одежды и ключа. В уголке лежали какие-то бумаги. Тереза взяла в руки заламинированную карточку. Это были старые права Харджа. Харджесс Фостер Эйрд. Возраст: 37. Рост: 5' 81/2''. Вес: 168. Волосы: светлые. Глаза: голубые. Она уже все это знала. Олдсмобиль 1950 года. Цвет: темно-синий. Тереза положила карточку назад и закрыла ящик. Она подошла к двери и прислушалась.

— Мне жаль, Тесси, но в итоге я тут застряла, — Кэрол говорила с сожалением, но ее голос был счастливым. — Это хорошая вечеринка?.. Ну, я не одета и я устала.

Тереза подошла к тумбочке и взяла из коробки сигарету. Филип Моррис. Их туда положила Кэрол, не горничная, поняла Тереза, потому что Кэрол помнила, что она их любит. Тереза стояла обнаженная и слушала музыку. Этой песни она не знала.