Цена счастья - [25]

Руки его разжались, губы скользнули по ее щеке. Она вздохнула с облегчением. Наконец он образумился. Она выразила словами единственную мысль, не дающую ей покоя:

— Если ты скажешь кому-нибудь, что видел меня в нижнем белье, я тебя убью.

— Никому никогда не скажу, — пообещал он, его южный акцент чувствовался как никогда, он обольщал. Он потянулся к ее уху, нежно следуя языком по складкам, а потом вдруг скользнул вниз, чтобы поцеловать ямочку у горла, и опять губы его скользнули вверх по шее. Восхитительное тепло ушло и появились мурашки. Да он совсем и не образумился. Очевидно, она сама должна положить этому конец.

Осторожно она подняла руки к его груди, намереваясь оттолкнуть его. Легкое движение приблизило ее бедра к нему, и ее живот натолкнулся на… пенис?

Шок парализовал ее. В голове у нее закружилось, куда-то все понеслось. У Брайена был пенис. Мысль убогая и идиотская. Конечно же, был. У нее просто никогда и в мыслях не возникало, что он найдет дорогу в ее спальню. Она просто никогда не думала, что он может быть предметом ее внимания.

Мысли у нее запутались совсем. Она почувствовала, что ее оторвали от пола. «Куда он меня несет?» — смутно пронеслось у нее в голове, пока он пересекал комнату.

«В постель, детка», — ответил ей тоненький голос где-то из подсознания.

«О-о!» — ответила она этому голоску, почувствовав мягкость постели под собой; и Брайена, заключившего ее в объятия, губы его вновь и вновь касались ее губ, ушей, шеи. Его рука скользнула к ее груди, и пальцы расстегнули застежку бюстгальтера.

Мягкий щелчок прозвучал, как гонг. Она не могла этого допустить. Она выгнула спину, намереваясь сесть, но у нее перехватило дыхание, когда он взял в рот ее сосок. О, Боже, он точно знал, что делал. У нее вырвался чуть слышный стон. Она обмякла и упала навзничь, пальцы ее запутались у него в волосах.

Может быть, позволить себе…

Вдруг он оторвался от нее и сел.

— Помоги мне, Сара, — хрипло сказал он и поднес ее руку к пуговицам рубашки.

— Помочь тебе? — переспросила она и облизнула губы. — Не думаю, что должна это делать.

Он тихо засмеялся и встал с кровати. Рубашка его упала на пол. Она раскрыла рот от удивления. Она знала, что продолжает дышать, но в ее легких, какалось, не было воздуха. Она смотрела на него, не узнавая. Этого человека она никогда не знала. Человека с массивной грудью, поросшей густыми черными волосами. Мускулы его всегда были скрыты под накрахмаленными белыми рубашками и серым фланелевым костюмом. Руки его бугрились трицепсами, бицепсами и другими всевозможными красивыми бицепсами.

Она знала, что Брайен брал выходные трижды в неделю. Но это был Брайен — ее босс, ее друг — не тот незнакомец, который раздевался перед ней как… как любовник.

Взгляд ее опустился ниже, остановившись на складках его талии. Но этот дефект не мог, конечно, уравновесить ее собственные несоответствия стандартам. Его тело не портили впадины, рябь, следы растяжек. Она должна остановиться, пока не поздно. Прежде чем он протрезвеет и поймет, что занимался любовью с Пиллсборгской Пышкой.

Она соскочила с кровати и покачнулась, ноги ее были, как резиновые, и едва держали ее.

— Куда ты? — хрипло спросил Брайен. Сара затаила дыхание. Его слаксы исчезли.

Он стоял перед ней, руки на бедрах, как воин из Старого Запада.

«Вот это да!» — в истерике подумала она, глаза ее не могли оторваться от самого впечатляющего «отростка», который она когда-либо видела. Не то, чтобы она видела много. Брови ее нахмурились. Она всегда слышала, что размер не имеет значения, но, может быть, ей говорили неправду.

В комнате вдруг стало жарко.

— Мне нужно открыть окно, — рассеянно пробормотала она. — Я вся горю.

— Почему ты горишь, Сара?

Вдруг он показался совсем не пьяным. Прежде чем она могла ответить, Брайен подошел к ней, взял в ладони ее груди и мягко нажал большими пальцами на соски.

— Ты горишь здесь?

«Ага», — пролепетала она про себя.

Рука его скользнула вниз по животу, между бедер, слегка массируя через шелковую материю ее трусиков.

— Ты горишь здесь?

Определенно.

— Почему, Сара?

Пальцы его очутились под трусиками, нашли ее, стали изучать ее.

Она чуть не опрокинулась от острого удовольствия при его прикосновении. Ее чувства, как при коротком замыкании, вспыхнули. Смутно до нее дошло, что его рука покинула то место, но она все еще испытывала удовольствие, пронзающее ее насквозь. Большими пальцами он зацепил за резинку трусиков и спустил их вниз. Ее икры задрожали, когда шелк прошелестел по ним. Казалось, каждый нерв ее тела оголился.

Он схватил ладонями ее ягодицы и прижал их к себе, живот ее прижался к чему-то горячему…

— Я тоже горю, Сара. Почему?

Почему? О, Боже! Она знала, почему. Это была страсть.

Это был Брайен.

Она хотела плакать. Почему именно он? Ведь этот человек без колебания лишил ее будущего; и все же он казался частью ее и она не могла остановиться. Она готова совершить глупую ошибку, но это ее уже мало беспокоило.

Почему? Да потому, что она и Брайен были голые. Потому что они оба были немножко пьяны. Потому что это был Брайен.

— Свет, — сказала она, уже согласившаяся на все, но ей нужна была темнота, чтобы скрыть свое тело.