Цена риска - [10]

— Конничи-ва, Аллард-Ляо-сама[2]

Другой, постарше, посмотрел на товарища с явным неодобрением.

Кай предположил, что это недовольство вызвано не формой обращения, а завистью. Его товарищ смог произнести фамилию Кая, а для японца, не привыкшего к сочетаниям букв "л" и "р" в одном слове, произнести фамилию Аллард-Ляо почти невозможно. И еще Кай понял, что раскол в обществе Синдиката Драконов не миновал и ряды сил внутренней безопасности.

Солярис, то есть «Мир Игр», притягивал бойцов на управляемых боевых машинах изо всех империй, входящих во Внутреннюю Сферу. Столица, Солярис-Сити, была разделена на пять основных секторов, каждый из которых идентифицировался с одним из Великих Домов Внутренней Сферы. Воины, прибывавшие из различных государств, старались селиться в «своем» секторе, среди представителей своего народа и биться на своей, местной, арене. Во всем пространстве, населенном и освоенном людьми, Солярис был одним из немногих миров, где допускалось смешение рас. Такой же привилегией пользовалась и Терра, нейтралитет которой поддерживался Ком-Старом.

Большинство воинов были кумирами своих наций, их победы широко освещались в местной прессе и постоянно ретранслировались. Иначе обстояло дело с представителями Синдиката Драконов. Правители семейства Куриты не допускали легального проникновения на свою территорию головидов с битвами, а нелегальный их провоз приравнивался к контрабанде наркотиков, оружия или взрывчатых веществ. У иностранцев, посещающих Синдикат Драконов, изымались даже личные копии записей, правда, взамен давали туманное обещание вернуть их при выезде за пределы государства.

Такое отношение Кай считал оправданным с точки зрения сохранения самобытной японской культуры. Она корнями уходила в средневековый кодекс бушидо, или «путь воина». Основу кодекса составляла аксиома, что в конечном счете вся нация является собственностью правящего Координатора и все жители обязаны вести себя с достоинством, иметь повышенное чувство долга, а друг к другу относиться сердечно и с сочувствием. Они знали, что у каждого человека должен быть и есть свой хозяин, у его хозяина — свой и так далее, а хозяином всех является Координатор.

Воины Синдиката Драконов, участвовавшие в битвах на Солярисе, по духу вовсе не были похожи на своих забитых собратьев, это были ронины, самураи-одиночки. В течение тысячелетий японская культура не могла выработать в себе определенного отношения к ронинам. Их боготворили и презирали одновременно. Смелостью таких людей восхищались, но независимость и нежелание принадлежать кому бы то ни было, органическое неприятие любых ограничений было их позором. Однако за последние четыреста лет возрождения бушидо отношение к ронинам было сформировано — они вызывали больше презрения, чем восторга. Соответственным было и отношение к битвам на Солярисе. Интерес к ним приравнивался в обществе к увлечению порнографией.

Кай заслужил обращение «Кай-сама» после победы над лучшим воином Синдиката Драконов Теодором Гроссом. Перед битвой Гросс вел себя кичливо и развязно, он хвастал своей непобедимостью и мастерством. Его всячески подогревали, жучки от тотализатора вслух говорили, что предстоящий бой будет для Теодора очень легким: великий мастер просто задаст заслуженную трепку возгордившемуся юнцу, тем дело и кончится. В обстановке всеобщего поклонения Теодору Кай не делал никаких заявлений, он молча готовился к решающей для него битве. Он уложил Гросса в течение первых двадцати секунд первого раунда, а своей скромностью, сдержанностью и хладнокровием приобрел много тайных поклонников битв в Синдикате Драконов.

Но кроме друзей он приобрел и врагов, среди которых был и владелец боевого клуба Томас Делон, за которого бился Гросс.

Кай вежливо и дружелюбно улыбнулся охранникам:

— Я нахожусь здесь по приглашению Куриты Оми-сама.

Старший из офицеров кивнул:

— Нас информировали об этом, проходите сюда, пожалуйста.

Кай последовал за ним, его удивляло и одновременно веселило то, что ему как-то удается двигаться в колом стоящих на нем накрахмаленной тунике и брюках. Во время прохода на падуну охранники не проронили ни слова. По тому, что они шли по коридору в полном одиночестве, Кай понял, что за их проходом следят и что его присутствие здесь считается строго конфиденциальным.

Хотя приглашение ему пришло по обычным дипломатическим каналам, но сам факт приглашения особо не афишировался. Оми послала запрос с корабля «Тайдзай» — на релейную станцию «Тетерсен» Ком-Стара, после чего Каю на «Чжаньси» пришло разрешение министерства внутренних дел планеты. Кай понимал, что его визит является тайной только для некоторой части представителей Синдиката Драконов на корабле, и

считал это резонным.

Поскольку большинство населения Дома Куриты считало участников битв на Солярисе людьми падшими, то разрешение присутствовать на корабле Каю могло быть расценено как бесчестье. Сам факт полета Оми на Солярис уже был яблоком раздора внутри Синдиката Драконов. Строго говоря, опасности подвергались даже те ничего не значащие служащие, которые просто сопровождали ее в поездке. Ежеминутно они могли стать объектом обвинений в предательстве интересов страны. Так что миссию Оми можно было с большой долей вероятности считать и наказанием, наложенным на женщину ее отцом Теодором Куритой, однако Кай так не считал, он подозревал, что все гораздо глубже. С другой же стороны, какие планы могут роиться в голове Координатора, предсказать невозможно.