Цена предательства - [18]

Вечер в кафе они провели весело. Хозяин увеселительного заведения знал, какое ведомство представляет Марков, поэтому оказывал парочке знаки повышенного внимания.

Вернулись за полночь. Наталья знала, что Роману рано уезжать, поэтому предложила сразу же лечь спать, но капитан неожиданно поднял женщину на руки. Отнес в спальню и, положив на постель, покрыл ее лицо поцелуями, одновременно снимая с замершей в ожидании близости женщины одежду.

И любил он ее в эту ночь как никогда ранее. Наталья приняла этот порыв страсти как благодарность любимого за то, что решила подарить ему ребенка. Марков же в это время прощался с той, которую, уехав завтра, больше живой не увидит.

* * *

Старший лейтенант Костюшин вызвал в кабинет штаба, куда был заранее подогнан «уазик» группы поисков ФСБ, рядового Коробца. Лейтенант Иванов также уже находился в кабинете. Солдат, сильно волнуясь, — в первый раз он имел дело с сотрудниками государственной безопасности, — спросил, открыв дверь:

— Разрешите, товарищ старший лейтенант?

— Входите! Пройдите к столу!

Лейтенант Иванов зашел солдату за спину.

— Рядовой Коробец Игорь Дмитриевич?

— Так точно, товарищ старший лейтенант!

— 19.., года рождения. Уроженец села Лунки Суворовского района Шуровской области?

— Так точно!

— Гражданин Коробец, у нас, представителей Особого отдела, есть все основания подозревать вас в сотрудничестве с чеченскими сепаратистами в плане передачи им информации, составляющей военную тайну. Другими словами, в совершении преступления, предусмотренного статьей №… УПК РФ. На основании этого вы подлежите аресту для проведения в отношении вас следственных действий! Ордер на арест будет вам предъявлен в следственном изоляторе города, куда вы будете доставлены немедленно!

Солдат окаменел от неожиданности и чудовищности обвинения, но сумел спросить, заикаясь:

— Вы, вы.., товарищ старший лейтенант…'это серьезно?

— Какие тут могут быть шутки, Игорь Дмитриевич?

Единственно, что могу вам сказать, подозрения всего лишь подозрения, и следствие, вполне возможно, признает их необоснованными, чему я лично буду только рад Так что не стоит отчаиваться, Игорь! И если вы невиновны, то я уверен, правда восторжествует и вы будете свободны, как и прежде. Сейчас не печально памятные тридцатые годы, когда НКВД творил правовой беспредел. Успокойтесь. Командир части будет проинформирован о случившемся. У вас будет адвокат, возможность встречаться с ним. Вам не придется оправдываться, вы, Коробец, можете вообще молчать. Доказать вашу виновность — дело следственных органов! А в следственном изоляторе вам будут обеспечены приличные условия содержания. Без уголовников в переполненной камере с их понятиями. Лейтенант Иванов, взять гражданина Коробца под стражу!

Солдат попросил:

— Но хоть в казарму разрешите позвонить?

Ему отказали:

— Это сделаем мы сами!

Иванов выключил диктофон, записавший процесс ареста, чтобы потом, на следствии, было ясно, что сотрудники спецслужбы вели себя корректно и не провоцировали бывшего солдата к каким-то противоправным действиям, после чего сцепил руки молодого солдата наручниками.

— А это зачем? — спросил тот, удивленно глядя на оковы.

— Так положено! — коротко ответил ему Костюшин. — Выводи его, Иванов!

Лейтенант Иванов провел солдата до двери штаба, затем до автомобиля, усадил парня на заднее сиденье, сам сел рядом. Следом вышел Анатолий Костюшин, который сел за руль машины, и «УАЗ» беспрепятственно покинул территорию части.

Проехали они километров сорок, когда Иванов попросил остановиться. Дорога вошла в густой смешанный лес, где сразу за обочиной и кюветом начинался кустарник.

— Что такое? — спросил Костюшин.

— Отлить не помешает, как думаешь. Толя?

— Игорь, как ты? — спросил по-свойски Костюшин арестованного Коробца.

— Да можно!

— Тогда все дружно вышли!

Офицеры и арестованный покинули машину, спустились к кустарнику.

Неожиданно Иванов с размаху ударил ногой в промежность старшего лейтенанта Костюшина. Затем выхватил пистолет и выстрелил в него! Откуда было знать молодому солдату, что выстрел был холостым. Иванов же продолжал игру:

— Так, пацан! Ты еще не понял, что тебя подставила эта скотина? Это он, а не ты работал на «чехов», а тебя хотел сдать вместо себя! Обещал золотые горы! Адвоката!

Какой, к черту, адвокат? Из тебя бы выбили признания даже в подготовке нападения на американского президента, и ты все подтвердил бы на суде! Ты методы работы таких вот скотов не знаешь! Короче, беги, посмотри, нет ли где поблизости проселочной дороги. Будем уходить в соседнюю область, этого с собой заберем! Там и разберемся со всем! Беги же, время не ждет!

Солдат дернулся, но остановился, протянув скованные руки вперед:

— А наручники, товарищ лейтенант?

— Потом сниму, беги!

Солдат не понял в этой карусели, зачем, собственно, нужно искать какую-то проселочную дорогу, если можно спокойно по шоссе уйти отсюда, но приказ офицера выполнил и ломанулся в кусты! Это и было его роковой ошибкой. Он вдруг услышал сзади выстрел. Это Иванов, перезарядив пистолет боевой обоймой, сделал предупредительный выстрел вверх. Затем раздался второй выстрел, и острая боль в спине заставила Коробца остановиться на ходу. Третья пуля попала ему в голову, бросив развороченным лицом вниз, в мокрую траву.