Цена чести - [22]

  Сдается мне - они знали что будут с нами делать уже тогда.

  От щедрот - они даже не стали отбирать у нас наши две колонии на Шаманке и на Эклипсе. Там теперь тоже обширнейшие плантации риипса.

  Самих циктов - можно встретить у нас везде. Им, видимо, нравится наша планета. Вокруг - вертится вся наша молодежь. Все кому сейчас до 30 лет.

  Всевозможные "Клубы Межзвездных Друзей", "Общества Взаимопонимания"...

  Наши дети - любят циктов и ненавидят нас.

  Ненавидят только за то, что мы хотели для них другого будущего: Мы хотели подарить им всю Вселенную.

  Теперь - они считают себя чуть ли не другой нацией. Сами цикты постоянно подчеркивают что "в них нет зла". Может быть. По мне - они больше похожи на безвольные тряпки, лижущие мохнатые тараканьи задницы.

  Вчера - видел как прекрасно одетый молодой парень, явно из яппи, скорее всего - один из риипсовых заправил, бухнулся перед семьей циктов на колени. Бухнулся и истово начал просить у них прощения за все.

  За две сожженные дотла планеты. За 18 миллиардов колонистов. За пятьдесят тысяч кораблей флота вторжения, за которые мы заплатили тремястами тысячами крейсеров со всеми экипажами.

  В общем - он валялся на земле и бился в истеричном покаянии.... А мне жег грудь маленький ключик из нержавеющей стали.

  По моему приказу - его вырезали из брони моего флагмана. Тогда - я еще мог отдавать приказы. Это были последние дни когда еще была жива старая Земля. Был жив ее дух.

  Человека, который передал мне ключ - я застрелил лично. Он знал что так и будет. Передав ключ - он встал передо мною на колено и до последней секунды смотрел снизу вверх, в глаза.

  Его коллег - застрелили мои телохранители. Тайна - должна была быть соблюдена.

  Тело Отто - еще остывало в президентском госпитале, сенат разрывался на части борьбой фракций, позиции которых расходились лишь в том, какое место лизать у циктов.

  А я шел, перешагивая через трупы людей - которые положили свои жизни на то, что бы сохранить нашей планете остатки чести.

  И все же - я не смог сделать того, что должен был.

  Двадцать лет - я носил на груди этот простой, ничем не украшенный и непокрашенный кусок стали с острыми краями.

  Двадцать лет я спал без снов - просто потому что меня окружал один кошмарный сон.

  Но сегодня я понял что пора проснутся.

  Сейчас - я допью свой черный и вязкий как смола кофе. Здесь, в Вене - на улице Тратнерхоф мое любимое кафе на земле. Не знаю почему так сложилось - говорят в Париже или в Москве кофе варят намного вкуснее. Возможно - это дело привычки. Здесь же - находился президентский дворец, здесь, совсем рядом - было здание генерального штаба ВКС Земли.

  Дело привычки, полагаю. В любом случае - вот уже 20 лет я прихожу сюда и выпиваю одну чашку черного кофе. Официанты давно не спрашивают меня ни о чем. Собственно - они давно уже даже и не пытаются со мною разговаривать. Убить меня - ни кто на земле не может с момента подписания капитуляции. Но - могут игнорировать настолько, насколько это возможно. С другой стороны - я приношу их кафе немало денег. К трем часам дня - у них собираются толпы, что бы посмотреть на Мясника.

  Итак, сейчас я допью свою чашку кофе. Затем я встану и направлюсь в ничем не примечательный дом стоящий на улице Браунштад. Спущусь там в кельнер и зайду в затхлую, заваленную всевозможным антикварным хламом каморку.

  Там и только там я достану ключ. Смахну пыль с крышки стоящего в самом углу фортепиано, вставлю ключ в скважину на его крышке и поверну его ровно на четверть оборота.

  Щелкнет замок. Где-то далеко, в Альпах, на многокилометровой глубине, в шахте - загорится один огонек. Я точно знаю что он будет зеленым.

  Я откину крышку и начну играть вальс. Старинная, величественная и плавная музыка написанная когда-то Штраусом поплывет заполняя помещение.... А из ракетных шахт спрятанных по всей планете - так же медленно но могуче вынырнут двадцать обтекаемых тел. Поднявшись на высоту в сотню километров - они в яркой вспышке исчезнут из атмосферы Земли, породив чудовищные вихри на самой планете...

  Где им суждено вынырнуть - знало всего двадцать человек когда я достал свой пистолет.

  Сегодня - знаю только я.

  К вечеру - об этом будет знать весь мир. Как о свершившемся факте.

   Пока же - я допью свой кофе. Мне - некуда торопится. Не бойтесь старого Мясника. Любуйтесь на здоровье.

Кровь Земли

Из груди вырывался даже не стон, сип. В сухой и жаркой атмосфере Селестии - бегать не рекомендовалось.

  Кое-как переведя дыхание и сделав глоток из фляги - я прислушался.

  Множество мягких шагов босых лап аркадийцев, позвякивание колодезной рукояти, мелодичные голоса...

  Скрипа кожи и тихого завывания сервоприводов - слышно не было. Следовательно - Охотники отстали.

  Меня передернуло - за мною охотились братья по крови, по расе. И все - из-за убийства инопланетянина. Из-за недобитого чужого.

  В этот момент я с удивлением осознал что ритуальный нож - все еще у меня в левой руке. На лезвии клинка - запеклась бурая полоска аркадийской крови. Меня снова передернуло, ком из желудка подкатил к самому горлу и я инстинктивно отбросил свое единственное оружие. Нож блеснул на безжалостном солнце Селестии выточкой дола, после чего зарылся в пыли пересохшей сточной канавы, проходившей по заднему двору глинобитного домика за которым я спрятался.