Целительница для князя - [52]

– Что?

Оператор через Розика уведомляет меня, что гарантированно убьёт?! Ну, знаете! Я стискиваю кулаки, закипаю и одновременно понимаю, что сделать-то ничего не могу. Я оператора в глаза не видела, ему баннера на Литнете хватило.

– Минимальное вмешательство Системы, хозяйка. Ты гарантированно родишься в благополучной состоятельной семье, ты будешь долгожданным ребёнком, твои родители будут тебя любить. На протяжении всей жизни операторы будут оказывать тебе незримую помощь. Если у тебя есть пожелания по поводу следующего перерождения, оператор их учтёт.

Вообще-то звучит очень заманчиво: стереть воспоминания, забыть всё плохое, возродиться и начать с чистого листа. Да, я буду беспамятным младенцем, но я получу счастливую жизнь. Не факт, что найду настоящую большую и чистую любовь, зато от серьёзных бед меня уберегут. А настоящей любви я и без вмешательства Системы не нашла.

Забуду Гедана…

Не то, чтобы жаль. Кто мы друг другу? Несостоявшиеся деловые партнёры? Я вполне здраво оцениваю, что мы, по большому счёту, чужие, хотя и не безразличны друг другу. Гед вот меня защищать бросился, Берой назвал.

Нет, это отговорки. В голове не укладывается, что я, такая, какая я есть сейчас, с грузом памяти, ошибок, решений, достижений, исчезну. Я готова принять, что тело – это сменная оболочка, но я не готова считать свою личность дешёвкой, которую можно отбросить ради неведомой будущей жизни.

– А если я не хочу?

– Это совсем не страшно, хозяйка. Ты уснёшь и…

– И не проснусь, – жёстко заканчиваю я. – Да, проснётся младенец, чистый лист. А меня, Риты, не будет.

– Хозяйка…

И без вмешательства Системы можно родиться в благополучной семье. Если перерождение – естественный ход вещей, то к чему спешить? К чему отказываться от этой жизни?

– Розик, менталисты уверены, что проблемы с восприятием действительности уберутся после естественного перерождения, так?

– Да, хозяйка.

– Тогда какая разница, случится перерождение сейчас или через несколько десятков лет?

– Не знаю, хозяйка.

– Узнай, – пожимаю я плечами. – Ты ведь можешь общаться с оператором? Передай, что я против вмешательства в мою нынешнюю жизнь, а для них это шанс посмотреть, будут ли проблемы с моим восприятием действительности усугубляться или нет.

Я, наконец, беру колокольчик, легко встряхиваю. Раздаётся негромкий, приятный слуху мелодичный перезвон. Трудно представить, что тихий звук можно услышать из-за двери, но створка почти тотчас открывается. На пороге не Лара.

Служанка могла слушать, о чём я говорила с Розиком?

По лицу не поймёшь, выражение отстранённое.

– Леди?

Наверное, я поторопилась, определив вошедшую, как служанку. Девушка одета в желтовато-белое глухое платье, волосы полностью скрыты под приплюснутым колпаком, вместо передника фартук.

– Я бы не отказалась от чая, – я начинаю с простой просьбы.

– Да, леди. Как вы себя чувствуете? Желаете, чтобы я пригласила целителя немедленно?

Возможно, личных слуг в госпиталь не пускают? Да нет, это бред какой-то.

– Ты…, – «вы» точно неуместно.

– Простите, леди. Я младшая помощница целителя, Симона.

– Рада познакомиться, Симона. Скажи, а почему рядом с тобой нет моей личной горничной? Всё же, ты помощница целителя, а подавать чай работа слуг.

Ну же, скажи мне, где Лара.

– Что вы, леди. Создавать для вас комфорт моя работа. К сожалению, мне неизвестно точно, что случилось с вашей личной горничной. Насколько я слышала, её забрали как свидетеля.

– Свидетеля? За дуэлью наблюдали десятки заслуживающих доверия аристократов. Почему понадобилось задавать вопросы простолюдинке?

Симона тушуется, но всё же отвечает:

– Леди, вероятно дознавателей будут интересовать события, предшествовавшие дуэли.

Да, могла бы и сама сообразить, что лорды обстоятельств вызова не знают, а дознавателям очень захочется узнать, где этот дурак добыл «шоколадную фигурку». Умом парень, конечно, не блещет, но не мог же он связаться с Изнанкой? Лично мне при всей моей антипатии к братцу хочется надеяться, что кто-то ему «помог». Но братец-то ладно, о нём пусть герцог беспокоится. Меня же волнует, всё ли в порядке с Ларой. С одной стороны, она всего лишь свидетель, с другой – она простолюдинка в обществе с довольно жёстким сословным устройством. А с третьей стороны, чья-то дурная голова может задаться вопросом, а не Лара ли дала лорду фигурку, и тогда из свидетельницы она превратится в подозреваемую.

– Симона, где моя одежда? – лежу я в нижней сорочке.

– Леди?

– Ты ведь понимаешь, что прорыв – это настоящая катастрофа? Несмотря на проблемы с самочувствием, я должна также ответить на вопросы дознавателей.

– Но леди, дознаватели обязательно навестят вас здесь, в госпитале. Господин целитель сказал, что вам следует отдыхать.

Я продолжаю оглядываться в поисках одежды. Справлюсь я с костюмом сама? В крайнем случае Розик как-нибудь поможет.

– Кстати, что со мной?

– Эмоциональное и магическое истощение, леди. Вам прописаны ванны с успокаивающим отваром, и…

– И чай тоже успокаивающий, – заканчиваю я за Симону.

– Простите, леди. Сию минуту.

Не зря я в начале чай просила.

Симона выходит, прикрывает за собой дверь. Я решительно спрыгиваю с кровати. Резкое движение оборачивается вспышкой головокружения. Я придерживаюсь за тумбочку, сглатываю. Бешеное вращение постепенно замедляется.