Целитель - [6]

Первой на прием зашла женщина лет сорока. Сибирцев глянул карточку и удивился. Ателектаз легкого, вызванный опухолью. От операции больная отказалась категорически, считая, что не выживет однозначно. Лучше уж в домашней кровати умереть, чем под ножом хирурга или сразу после операции.

— Что же это вы, голубушка, отказались от оперативного лечения? Оно вам однозначно показано, без него вы умрете.

— Не верю я, доктор, что встану с операционного стола, вот и отказалась. Хочу дома умереть в родных стенах.

— Зачем ко мне тогда пришли. Я же тоже хирург и без операции вам нельзя. Согласны на операцию?

— Если станете делать вы, то согласна. Другим не дамся.

Наслышанная о чудесных способностях доктора, она решилась на отчаянный шаг…

Сибирцев попросил Аню, чтобы она подготовила стол в перевязочной, будем оперировать, пояснил он.

— Но у нас же ничего нет для операции, — ахнула Аня, — ни операционной, ни инструментов, ни наркоза, ни лекарств. Вы шутите, — заулыбалась она.

— Вы есть, Света, Клавдия Ивановна, тетя Галя — неужели вместе не справимся? — улыбнулся Сибирцев.

— Но как?.. Мы-то здесь причем?

— Ты, Аня, на стол простынь постели и тазик приготовь для ненужных частей легкого и опухоли. Больную раздень и уложи на здоровый бок. Это все, что от тебя требуется.

Аня стояла, как вкопанная, и ничего не понимала. Раздень, уложи — зачем? Но указание доктора выполнила в полном неразумении.

Сибирцев вымыл руки и подошел к столу.

— Надеюсь, что крови никто не боится и в обморок падать не станет. Что мы имеем? У больной сильная одышка, пульс слишком частый, амплитуда движения больного легкого визуально гораздо меньше, при перкуссии пустой звук, дыхание не прослушивается. Больная уже находится в гипнотическом сне, проснется, когда мы закончим. — Он застелил еще одной простынью тело, оставляя открытым только операционное поле. — Проводим асептику невидимым излучением и начинаем, все вокруг уже стерильно.

Ничего не понимающий медицинский персонал участковой деревенской больницы стоял рядом с уснувшей непонятным образом больной. Какая может быть операция без инструментов, наркозной аппаратуры, автоклава для стерилизации?..

Сибирцев провел кончиками пальцев по межреберью больной, ткани словно вздрогнули и разошлись.

— Ой, — вскрикнула Света.

— Кричать и удивляться не нужно, привыкайте девочки. Сейчас останавливаем кровь путем нанесения энергетического клея на сосуды. Так, все прекрасно, крови почти нет. Дальше удаляем несколько ребер для хорошего доступа к легкому, — он положил вырезанные ребра на простынь, — теперь вынимаем опухоль, сдавливающую бронх и скопившуюся слизь, — Егор бросил их в тазик, — проводим антисептику раны и возвращаем ребра на место, склеивая их энергетикой. Ранку тоже зашьем, не оставляя рубцов. Все, девочки, операция завершена. Прошу вытереть кровь с больной, когда закончите — она проснется сама. Пусть одевается и домой топает — она здорова.

Сибирцев вышел из перевязочной, а персонал так и остался стоять шокированным. Первая очнулась Самохина:

— Чего стоите, рты раззявив? Быстро кровь вытереть, вымыть операционное поле и убрать все.

Больная проснулась, села на столе и спросила:

— Скоро начнете операцию?

— Сделали уже все, одевайся и иди домой, ты здорова. Вон твоя опухоль вместе с остальным дерьмом в тазике.

Клавдия указала на таз — больная при виде кровяного комка упала в обморок, но вскоре пришла в себя. Тазика уже не было. Она пощупала и осмотрела свой бок.

— Чего врете-то? Никаких следов нет.

— Так тебя целитель оперировал — вынул опухоль, откачал слизь и зашил все без рубца. Поняла? — спросила Клавдия.

— Поняла, — ответила пациентка, — хотя ни хрена и не поняла. Все что ли?

— Все, гуляй до дома, ты здорова, — пояснила Клавдия.

Больная оделась, хмыкнула и ушла. Позже до нее дошло, что ничего не болит, нет одышки и нормальное сердцебиение. Самохина с медсестрами и тетей Галей ушли ненадолго в комнатку, где обычно принимали пищу в обед.

— Нет, я такого в кино не видела и в фантастике не читала, — изумленно произнесла Клавдия, — это же надо без скальпеля вскрыть грудную клетку, вынуть опухоль, все почистить и зашить без рубца. Никакого наркозного аппарата и все сделать за несколько минут, хотя профессора оперируют такое часами. Я видела все своими глазами, но поверить не могу до сих пор. Как это возможно, девочки?

— Это все из-за неверия, — произнесла тетя Галя, — наш доктор Сибирцев — это святой апостол Егор-чудотворец. Богом к нам посланный ангел во плоти. Вы во время исцеления на грудь больной смотрели, а я на его голову — она же святилась вся. Богом он к нам посланный, Богом, человеку сие недоступно.

Тетя Галя перекрестилась и пошла в очередь рассказывать свою версию. Бабушки сразу приняли ее рассказ, а молодые не верили.

— Людка вон, наша легочница, у которой изо рта все время воняло как из преисподней, сейчас на приеме была, сами видели. Апостол Егор-чудотворец ей грудь без ножа вскрыл, опухоль достал и зашил все обратно без рубца и следов. А голова у него так и святилась вся в сиянии. Людка уснула и никакой боли не чувствовала. Опухоль то вот она, из груди у Людки вынутая. Тут уж без всякого обману. Надо закопать ее поглубже, чтобы нечисти на земле не было.