Цель вторжения — Земля. Обычная история. Парни из С.В.И.Н. и Р.О.Б.О.Т. - [36]

Никого не встретив, Кирша попал на кухню. Большинство лампочек здесь не горело, в воздухе стоял тошнотворный запах пригорелого жира. Кирша скользнул между рядами печей и открыл дверь за ними. Короткий коридор вел мимо кладовых к наружному выходу, который использовали для доставки продуктов. Здесь было значительно холодней. Кирша на ходу наглухо застегнул молнию своей парки, надел теплые перчатки и надавил на ручку тяжелой двери. Та легко открылась на хорошо смазанных петлях.

В маленьком тамбуре дыхание Кирши сразу превращалось в облачка тумана. Дверь перед ним вела в антарктическую ночь. Аккуратно закрыв за собой дверь в коридор, Кирша пересек тамбур. На стене рядом с дверью висел громоздкий ящик с двумя подведенными к нему проводами — сигнализация. Служила она, конечно, не против взломщиков, а лишь сообщала вспышкой красней лампочки на пульте диспетчеру в комнате управления, что наружная дверь открыта, На этот раз красная лампочка не загорится.

Кирша вытащил пассатижи, перекусил правый провод и взглянул на часы. После посадки самолета прошло чуть более часа. Неплохо. Кирша сунул пассатижи назад в карман на колене брюк, снял правую перчатку, надвинул на голову меховой капюшон, вытащил из-за пояса металлическую коробочку — внешне точную копию жестянки из-под леденцов — и открыл на ней крышку. Под крышкой оказались переключатель и красная кнопка. Кирша улыбнулся и, снова надев перчатку, потянул на себя наружную дверь. Тяжелая дверь открылась, впустив внутрь порывы обжигающе-холодного воздуха и буранчики снежных хлопьев.

Кирша, нагнув голову, вышел наружу и надавил на кнопку.

Глава 17 Атака

Писк приемника был отчетливо слышен даже сквозь завывание ветра внутри самолета. Сержант Грут тут же метнулся к спиральной лестнице и крикнул:

— Сигнал от майора Данилова!

— Выступаем, — приказал Роб.

Хвостовой люк распахнулся, наружу была выброшена веревочная лестница. Солдаты, пока ожидали сигнал, надежно закрепили ее верхний конец, и теперь, прежде чем низ лестницы достиг снега под самолетом, на верхней ступеньке уже оказался первый из них. Остальные последовали за ним. Каждый отлично знал, что делать.

В неотапливаемом самолете было холодно, но снаружи к морозу добавился пронизывающий ветер. Несмотря на защитные костюмы, меховые перчатки и лицевые маски, холод пробирал до костей.

— Постройте отряд, — распорядился Роб. — И шевелитесь, ребята, шевелитесь. Несколько минут без движений на таком морозе — верная смерть.

По снегу запрыгали круги света, командиры вполголоса отдавали команды. Роб с трудом двигался за лейтенантом Разиным, который возглавлял отделение, прогадывающее тропу.

— До экрана пойдем по следам от шасси, — сказал Разин. — Они хоть и занесены снегом, но лучше, чем ничего.

— А дальше? — спросил Роб.

— Проложим собственную тропу. Мои люди — опытные лыжники из арктического патруля.

— Погода совсем никуда.

— Середина лета, полковник. Мы над такой погодой смеемся.

Разин оставил одного солдата под смутно видневшимся в темноте гигантским хвостом «семьсот сорок седьмого» и скрылся с остальными в буране. Солдат указывал фонарем, в какую сторону направилось отделение; вскоре в нескольких метрах появилось бледное пятно света от другого фонаря.

Линия солдат из Сибири протянется от самолета к невидимой посадочной полосе, огни их фонариков направят остальных. Великолепная идея… если она, конечно, сработает. Компасы на Южном полюсе бесполезны, и в верную ли сторону двигается отделение Разина — неизвестно. Вдруг опыт лейтенанта и чувство направления подведут его? Тогда весь отряд замерзнет, прежде чем доберется до базы чужаков. Но дело сделано, сомневаться в правильности планирования операции поздно.

Роб вернулся к своим людям. К нему приблизился сержант Грут.

— Все покинули самолет, полковник. Люди построены и пересчитаны.

— Тогда пошли. Не разговаривать, свет выключить. Пусть горят только фонарики русских.

Сгибаясь под напором ветра, солдаты двинулись к ближайшему пятну света. Роб оставался на месте, пока мимо не прошел последний, затем взмахом фонаря подал знак и побрел за остальными.

Впереди не было видно ни зги. Неужели он сбился с пути? Роб подавил приступ животного страха. Нет же, он идет в верном направлении! В кромешном мраке замерцало размытое пятно. Фонарь! Роб обнаружил неподвижную человеческую фигуру, приблизился. Солдат указал фонарем в темноту. Роб посмотрел в том направлении, но ничего не увидел. Должно быть, поняв его чувства, солдат сказал:

— Свет там вдали — фонарик следующего часового.

Роб пригляделся и в самом деле разглядел призрачное светлое пятно.

— Если собьетесь с пути, то остановитесь и осмотритесь. Увидев свет, двигайтесь прямо к нему. Идите, сэр.

— А как же ты?

— Я остаюсь, буду ждать лейтенанта Разина. Таков приказ.

— Хорошо.

Роб двинулся на свет.

Разин вернется по проложенной в снегу тропе, соберет своих людей и в третий раз пойдет по следу. Если будут отставшие, то опытные северные воины разыщут их. Роб одобрял эту часть плана, но в душе был рад, что сейчас не он, а русский стоит там, в темноте, ожидая своего офицера.

Пробираться сквозь снег было чертовски тяжело. Если прошедшие здесь солдаты и оставили следы, то их уже занесло снегом. Роб подошел к пятну света, которое отбрасывал фонарик в руке стоящего по колено в снегу солдата, вгляделся во мрак в поисках нового ориентира. Увидев далеко впереди еще огонек, двинулся к нему. От него — к следующему.