Цель - превосходство - [7]

Даже поморщился, представив наследие Ушедших Странников, которое сразу отправляет на небеса или под землю в одно касание.

Внимательно изучил договор, ничего там сверх оговоренного не прописал Глава. Никаких мелких шрифтов, что не допускалось и Системой. Все прозрачно, точно, лаконично. А, значит, согласен. После подписания контракта, передал ему арт.

— Навыки и модификаторы пришлю тебе в течение двадцати минут, пока разговариваешь с Алексеевым, будут и жизни. У тебя есть еще вопросы?

— Да, по поводу жилья. Хочу обосноваться в Надежде. Есть ресурсы для возведения модуля пятого уровня, находятся на хранении здесь, — решил ковать железо пока горячо.

— С этим совсем просто, передаешь мне свой домашний модуль или сборщик на его базе. Я скидываю свободные участки. Смотришь, определяешься, пишешь мне сообщение, и в течение пяти — десяти минут его разворачиваю. Владелец — ты. Коммуникации подводятся, примерно, за пятнадцать минут. А дальше сам.

— Хорошо, — передал требуемое.

— Алексей Петрович находится дальше по коридору, на дверях кабинета указано, — пожали друг другу руки.

Конечно, очередной верующий в собственную исключительность заявил бы, что надо основывать собственное поселение, быть там главой, строить социализм, равенство и братство. Где не будет горя, зла и все сразу станут розовыми понями, а этот арт пригодился бы самому. Но… Я прагматик.

Мне нравилась Надежда, как начальная точка всем устраивала. Что же до подковерной возни? А где ее нет? Только в утопиях, но, даже «Что делать?» Чернышевского до конца осилил маленький процент, взявшихся за талмуд.

Пока мне все ясно и понятно, у людей свои интересы, есть сугубо шкурные, есть те, которые направлены на общественное благо. И это нормально. И где они совпадают, двигаться в общем русле, где нет, смотреть по обстановке. И точка.

Еще и заложником одного места как-то не хотелось становиться, что предусматривал статус главы поселения. Фактически перед нами сейчас лежал новый, абсолютно неизведанный мир. И он позволял стать сильнее. Вот сегодня узнал про артефакты, пойму и что такое модификторы. Кроме них, еще тысячи разных плюшек.

Да и амбиции у меня они лежали в другой плоскости, которая простиралась значительно дальше.

С этими мыслями дошел до нужной двери, постучал. После: «войдите», решительно открыл ее.

Что можно сказать про Алексеева? Ничего.

Тот, будто вышел из детективов про шпионов, весь какой-то средний, серый, невзрачный. Ни одной запоминающейся детали. Если только глаза, которые, несмотря на дружелюбную улыбку, смотрели очень и очень внимательно, цепко, изучали тебя, будто рентгеном просвечивали.

Одет тоже неброско. Никаких, как у того же Баскакова блестящих револьверов, вычурной формы. Тактические штаны цвета оливы, кроссовки «Адидас», джемпер. Единственная, выбивающаяся из образа, деталь — дорогое обручальное кольцо. Уже здесь успел обжениться? Или нашел такое же, как было в Той жизни? Значит, сентиментальный или новый примерный семьянин?

Разберемся.

— Наслышан про твои подвиги, — сразу взял быка за рога Андрей Петрович.

Я неопределенно пожал плечами, устраиваясь в кресле, слышал и слышал. Учитывая кругом жучки иного и не предпологал.

— Потенциал у тебя, как полевого агента имеется. Работать на нас будешь? — и вновь принизывающий взгляд исподлобья.

— Нет. Только сотрудничать на взаимовыгодных условиях.

— А в чем разница? — тот чуть усмехнулся или скорее обозначил усмешку, — Своих людей я не обижаю, ни с оплатой, ни с получением каких-то благ. Поднаскаем…

— Разве не ясно? — выбрал тон нарочито спокойный, — Я не буду по вашему свистку или по приказу, ломать свои планы, делать что-то идущее им вразрез. Если появится что-то интересное для СБ, и сам я никак воспользоваться этим не смогу, то информацию вы получите, но взамен предоставите равнозначную.

Вроде бы все сказано, довольно честно и откровенно. Вот только мои слова не убедили безопасника. Он расчехлил самые серьезные орудия.

— Не находишь, что это как-то шкурно? Идет война! Понимаешь? Мир в руинах, а ты в «независимую личность» играешь! От нашей страны осталось… нихрена от нее не осталось! Инопланетный враг топчет нашу землю! — тот, видимо, решил, что у меня не четкая и однозначная социальная позиция.

Поэтому можно надавить на чувства патриотизма, и другие светлые материи. Да и речь, соответствовала тем парадигмам, которые я тоже толкал в ораторском запале специльно для таких «слухачей». Вот и составили «верный» психологический портрет. Вовремя взял себя в руки, чтобы не рассмеяться.

Придется до конца теперь отыгрывать роль. Именно она позволяла разобораться с тем, что в реальности от меня хотел безопасник.

— Это вы тут сидите, нихрена не делайте! В то время, как я воюю! — рявкнул на него.

Тот помолчал с минуту, я тоже никуда не торопился, сверлил его яростным взглядом. Мне было все равно, ждал Добрынина и восстановление моих жизней. Пока время не истекло. А так, думал с сожалением, какой во мне актер пропал, вот на кого надо было учиться. В образ вошел в доли секунды.

— Да, погано только ты воюешь! О других не думаешь! Например, если бы ты сообщил заранее о встрече с представителями легионеров, то все могло пройти по другому сценарию! Мы бы прикрыли, одно дело делаем! Люди того же Любимова сделали бы все на высшем уровне! Это снизило бы риски! Представляешь, чем бы все обернулось для тех ребят, если бы они попали к легионерам в руки вновь?! — тоже повысил голос тот, а глаза не горели праведным огнем, холодные, изучающие. Он сам говорил в то, что не верил, я фальшь чувствовал всегда, — А девочка-инопланетянка, которая нам поможет понять хоть как-то происходящее?! Кроме общей информации, выданной Системой при первом контакте с биониками у нас нет больше данных! Свой язык, культура — это все важно, но на данном этапе нас интересуют их возможности! И мы могли бы упустить этот шанс, если группа по спецоперациям была бы на задании! А твоя дурацкая затея со стравливанием группировок между собой? Понимаю, в мутной водичке и рыбка лучше ловится. Но…