Цель номер один. План оккупации России - [194]

». Разрушена не только система оленеводства, но и образ жизни коренных народов.

Делалось все это не по злому умыслу, а с убеждением, что отсталым народам Севера несут свет новой жизни и высокую эффективность экономики. Но эти «цивилизаторы» в глазах коренных жителей выглядели невежественными и тупыми варварами. Тех же северян, кто протестовал против насилия над природой и людьми, зачисляли в «буржуазные националисты» со всеми вытекающими из этого трагическими последствиями.

Сейчас уже нет смысла говорить о том, кто был виноват в разрухе, учиненной на Русском Севере. Нужно осмыслить уроки прошлого и заложить основы разумного хозяйствования на будущее. И тут может помочь следующий тезис Николаева: «Северный человек раздвинул границы своего миропонимания от аласа, урочища до планетарного масштаба». И этому новому миропониманию не грех поучиться остальному человечеству.

«Мы чувствуем, – продолжает Николаев, – что придет время, когда удастся в полной мере оценить и определить не только экономическую, но и нравственную стоимость нашего территориального пространства». В частности, надо взять на вооружение якутский опыт выделения резервных территорий – «этих естественных безотходных суперэкологических систем очистки природы, своего рода банков уникальных экосистем для очистки разрушенных человеком природных комплексов. Наши люди имеют естественное право на здоровую жизнь в гармонии со здоровой природой». Поэтому экологические преступления надо рассматривать как нарушение самых фундаментальных прав людей. И люди «всячески будут добиваться исполнения своих прав, ибо у них другого способа выжить не существует… Север должен получать только высокие, безотходные, экологически чистые космические технологии… Северные свалки должны исчезнуть, превратившись в полезное сырье для переработки». Вполне соглашаясь с последними тезисами, хотели бы только отметить, что их давно пора распространить на всю российскую экономику.

Не исключено, – полагает Николаев, – что северяне, обладающие уникальным опытом жизнедеятельности в экстремальных природных условиях, «со временем будут самыми подготовленными к жизни по модели устойчивого развития, имея традиционно высокую экологическую культуру, минимальные потребности, умение подчинять свои интересы общим интересам. Все это наиболее характерные черты будущей цивилизации, которой предстоит жить в равновесии с природой». Препятствием для ее наступления служит и «засилье в общественном сознании россиян стереотипов потребительства, невысокий уровень экокультуры масс». (При этом, как отмечают некоторые исследователи, именно в наши дни, вследствие навязанного нам господства рыночных отношений, русские стали едва ли не самым индивидуалистическим и подверженным эпидемии потребительства народом в мире.)

И все же Николаев убежден: «ради благополучия будущего необходимо пожертвовать эгоистическими устремлениями настоящего, пусть даже и в ущерб интересам сегодняшнего населения планеты. Футурулизация настоящего – неотложная необходимость нашего Времени, она должна органично войти в государственную политику, в систему образования и воспитания. Другого ведь не дано».

Да, проблема настолько острая, что в 2008 году даже Ватикан решил, что семи смертных грехов, установленных Библией, уже недостаточно для обуздания безнравственности и потребительской оргии современного общества, и он расширил этот перечень до двенадцати, включив в него и «загрязнение окружающей среды»[90].

НОВАЯ ЭКОНОМИКА И НОВАЯ ЭКОЛОГИЯ

Но, думается, всего сказанного выше недостаточно. В Новой России каждое хозяйственное мероприятие будет оцениваться и с точки зрения экологии, а требование утилизации продуктов производства станет универсальным. О том, как это будет выглядеть на практике, я писал (с некоторой публицистической заостренностью) в статье «Ни шагу вперед!», напечатанной 26 апреля 1997 года в газете «Подмосковье» № 16 (347). Читатель может убедиться, что она с того времени нисколько не утратила своей актуальности.

«Ни шагу вперед!», или Зачем нужны учет и контроль

«…грядущее столетие и выживание связаны в одно целое очень просто: перед человечеством с каждым годом все острее встает угроза исчерпания ресурсов, а перед ней шествует другая: мы потонем в море собственных отходов. (Главный парадокс заключается в том, что многие отходы содержат в себе ценные ресурсы).

Идея рачительного отношения к природе до сих пор была чужда цивилизации. Сам образ жизни предполагает как раз противоположные стандарты. Существенным прорывом в этом отношении стало появление пуританской идеологии в широком смысле как выражения духа германского (тоже в широком смысле) протестантизма. Родившись у обделенных дарами природы народов Северной Европы, она привела к культу умеренности и аккуратности в быту, когда чистый воротничок ценился выше дорогих кружев, а идеально начищенная медная посуда – выше золотой, к укладу жизни, где осуждаются вызывающая роскошь и воспевается труд. Но злокозненный человеческий ум выдумал культ престижных вещей, производство которых связано с расточительством в отношении природных ресурсов.