Цель номер один. План оккупации России - [193]

В этом контексте необходимо отметить историческое значение ведущих мировых религий. Фактически в условиях отсутствия научной теории именно они провели человечества сквозь темноту истории с помощью нравственных принципов – заповедей, которые не потеряли актуальности и к началу третьего тысячелетия. Однако религия не может дать человечеству теории развития, конституции и законотворческой основы общества будущего. Это обязана сделать только наука».

Кстати сказать, сама концепция устойчивого развития, принятая международным сообществом и изучаемая в лаборатории Ю. Дмитриева, подвергается критике, например, в статье Анатолия Грешневикова и Михаила Лемешева «Подоплека «устойчивого развития»[88]. Она не отражает мысль о том, что «виновником угрожающей существованию человечества экологической ситуации в мире является расточительный и разрушительный образ жизни немногочисленной его части – «общества потребления», хищнические законы рынка и что человечество имеет шанс на выживание только в том случае, если в своем развитии откажется от гибельного пути, по которому шел, продолжает идти и который навязывает другим западный мир, представляющий богатое меньшинство человечества.

Реальное содержание концепции устойчивого развития (КУР), как показали события, уже не основывается на приведенных положениях и выводах. Фактически признается развитие дискредитировавших себя рыночных отношений как магистральный путь национального экономического развития и международных экономических отношений. Несмотря на декларации, практически закрепляется курс на увеличение разрыва в уровне жизни богатого меньшинства и бедного большинства. В КУР отсутствуют реальные предпосылки для снятия угрозы существования современной цивилизации, обеспечения потребностей нынешнего и будущих поколений в области развития и сохранения природной среды. Наоборот, Запад использует обеспокоенность мирового сообщества стремительным ухудшением социально-экономического положения в большинстве стран мира, ростом экологических проблем для усиления своего контроля в развивающемся мире и завоевания господствующих позиций в странах бывшего СССР».

Дело, как видим, не только в том, чтобы освободить страну от власти либералов, – нужно переломить тенденцию, сложившуюся на протяжении по крайней мере трех столетий. А это – задача не только политическая или технологическая, но и мировоззренческая, какие разовым актом, декретом или запретом, не решаются.

Люди создали такие производительные силы (главным элементом которых они сами и являются), что справиться с ними не в состоянии и оказываются жертвами порожденного ими технического прогресса. Значит, люди в массе своей еще мало развиты, едва вышли из животного состояния, пережитки которого еще во многом определяют их интеллектуальный и нравственный облик. Как писал еще Ф. Ницше, культура – «лишь тонкая кожура над раскаленным хаосом» звериного начала в человеке.

И тут снова стоит обратиться к идеям бывшего президента республики Саха-Якутия Михаила Николаева. На этот раз к его статье «Природа – человеку, человек – природе»[89], в которой раскрывается новая сторона его суждений о проблемах экологии.

Николаев не раз «убеждался в истинности северного поверья: там, где поселяется человек, земля облагораживается. Даже в наше время выделят порой человеку бросовый участок, а он построит свой дом, обзаведется хозяйством – и не узнать землю. При этом, чем богаче живет человек, тем богаче вокруг него земля.

Особенно хороши якутские оазисы-аласы [луга, образовавшиеся посреди тайги].

На аласе одно или несколько рыбных озер, где охотно расселяется водоплавающая дичь. Тайга богата крупным и мелким зверем, птицей, ягодами, грибами. Здесь все как бы уготовано для жизни человека. И якуты с незапамятных времен обживали аласы небольшими поселениями наподобие хуторов. Пастбища на аласе, водопой из озер позволяли содержать значительное количество скота, лошадей, заниматься земледелием… Считалось нормой подкормить зверя, чтобы не покидал свою территорию… Выработанные веками гуманные нормы охоты и рыболовства негласно, но очень жестко регулировали промысел… Словом, на аласе человек и природа взаимодополняли и обогащали друг друга, достигали той гармонии, истинное значение которой человечество только-только начинает осознавать». Суть этой системы хозяйствования заключалась в создании некоего подобия «вечного двигателя»: алас обеспечивал возможность обеспеченной жизни людей среди неоскудевающей природы на вечные времена.

Увы, навязанный якутам в период индустриализации и «плюс химизации всей страны» стиль хозяйствования, привел к разрушению системы аласа. «Одурманенный бредовой идеей покорения, а не познания и сохранения природы, человек с каким-то злобным азартом принялся разрушать Север… с особой жестокостью расправляются с северной землей люди, выросшие в других природных условиях… Рожденная в Центре идея укрупнения деревень сгубила якутский алас. Крестьян из небольших поселений перевели в поселки на несколько тысяч человек. Общественный скот загнали в большие коровники на сотни голов каждый. Результаты новшества сказались сразу: из-за нехватки пастбищ резко сократилось поголовье скота в личных хозяйствах. Коровники стали отравлять почву и водоемы. Ближний лес пошел на дрова – «тайга отступила». Тяжелая техника для доставки кормов и воды изуродовала землю, лес