Царство юбок. Трагедия королевы - [212]

Ранним утром следующего дня из Консьержери выехали три телеги; на каждой из них сидели по восьми человек мужчин и женщин из высшей аристократии. Они нарядились в этот день, как на блестящий праздник. Аристократы, заключенные в Консьержери, просили разрешения быть казненными в этот день вместе с сестрой своего короля. Лица осужденных были радостны и довольны, и, когда они подъехали к эшафоту, можно было подумать, что они явились на придворный бал.

На эшафоте возвышалась смертоносная машина, а около нее стоял палач. Осужденные были встречены в том порядке, в котором они должны были положить свою голову под нож гильотины. Мужчины испросили себе милость погибнуть раньше женщин. Они один за другим поднимались на эшафот и, проходя мимо принцессы, отвешивали ей низкий поклон, как при дворе.

Когда головы двенадцати мужчин были отрублены и сброшены в корзину, их тела убраны, настала очередь женщин. Каждая из них испросила себе, в виде величайшей милости, разрешение пред смертью обнять и поцеловать сестру короля, затем они спокойно подымались на эшафот и клали свою голову под нож смертоносной машины.

У подножия эшафота оставались теперь только принцесса Елизавета и Тулан.

— Верный, — прошептала принцесса, — скоро я буду у своего брата и сестры; дай мне свою руку, брат! Ты должен ввести меня в врата смерти; ты был единственным человеком, служившим верой и правдой покойной королеве.

— Елизавета Капет, твоя очередь!

— Иду.

Принцесса стала подниматься на эшафот. Тулан пошел с ней. Когда она поставила ногу на ступеньку, Тулан нежно положил руку на ее плечо.

— Принцесса, я должен открыть вам одну тайну, я торжественно поклялся не открывать ее ни одному смертному, но вы принадлежите уже к другому миру, а потому знайте: мальчик, находящийся теперь в Тампле, не дофин. Я сдержал свое обещание и спас принца; он теперь в Вандее.

— Елизавета Капет, иди же скорей, а то мы потащим тебя силой! — крикнул палач.

— Иду! Прощай, Верный, ты доставил мне последнюю радость на земле. Благодарю тебя. Поцелуй меня, брат!

Тулан поцеловал ее и проговорил:

— Прощай, сестра!

Принцесса поднялась по лестнице и спокойно сняла с головы шарф. У подножия эшафота стоял на коленях Тулан; в его глазах, устремленных на принцессу, светился неземной огонь.

— Любовь побеждает смерть, любовь побеждает жизнь, — шептал он.

— Тулан, иди наверх!.. Тулан, ты не слышишь? Разве ты не видишь, что Елизавета Капет очистила тебе место!

Тулан не видел, как голова принцессы упала в корзину, и не слыхал, как палач звал его; он всецело ушел в созерцание слов, огненными буквами написанных в его сердце. Когда он поднялся по ступеням эшафота, его лицо имело совсем неземное выражение.

В толпе раздался душераздирающий крик, и молодая женщина в обмороке упала на руки соседей, а мальчик, стоявший рядом, с ужасом воскликнул, простирая руки к эшафоту;

— Отец, дорогой отец!

Тулан не обернулся на этот крик (ему уже было чуждо все земное) и подставил голову под нож гильотины.

— Любовь есть Бог, — громко сказал он, — кто пребывает в любви, пребывает в Боге, и…

Нож упал, и голова Тулана скатилась в корзину.

* * *

Часть героев романа сошла со сцены. Их благородные головы скатились на кровавый помост эшафота. Но двоим из них удалось избегнуть гильотины. Они были еще слишком молоды для этого страшного орудия. Мы говорим о несчастных детях короля Людовика XVI. С Людовиком XVII, участь которого до сих пор еще остается загадкой и имя которого все еще служит фактором для крупных судебных процессов, наши читатели встретятся в романах Монтэгю «Кадеты императрицы» и «Король без трона». Что же касается его несчастной сестры, Марии Терезы Шарлотты, то она пробыла до конца 1795 г. в заключении и затем была обменена в Базеле на депутатов Камюса, Кинетта, Банкаля, Ламарка и военного министра Бернонвилля, находившихся в плену у австрийцев, после чего поселилась в Вене. Здесь она вышла замуж (1799 г.) за герцога Ангулемского, в 1785 г. вместе со своим отцом, графом д’Артуа, эмигрировавшего из Франции, и жила вместе с ним сперва в России, а затем в Англии. По реставрации Бурбонов она жила во Франции, но благодаря июльской революции ей снова пришлось покинуть свою родину и поселиться в Австрии, где она и умерла 19 октября 1851 г.