Царство теней - [21]

Снежок неистово завилял хвостом, словно отвечая ему, и Эйдану понравилась идея о том, что у него будет компаньон.

«Глупое поручение, мальчик», – фыркнул Мотли. – «Ты можешь не выжить. Зачем тебе далась эта доблесть? Разве ты не получил урок?»

Эйдан улыбнулся, не отступая.

«Я еще даже не начинал свой урок», – ответил он. – «И почему это тебя беспокоит?»

«Почему это должно меня беспокоить?» – спросил обиженный Мотли. – «Десятки раз я рисковал своей шкурой, чтобы ты не погиб. Разве это ничего не значит? Неужели ты думаешь, что я хочу видеть тебя мертвым? Я беспокоюсь о тебе, мальчик. Господь знает почему – мне не следует, но я беспокоюсь. Может быть, это твое глупое безрассудство. Может быть, твоя наивность, твой оптимизм. В любом случае, прекрати это. Иди и скажи своему отцу, что ты совершил ошибку и останешься здесь, со мной и с остальными людьми. Ты умрешь там один».

Эйдан покачал головой.

«Ты просто меня не понимаешь», – сказал он. – «Я не такой. В том, чтобы спасти свою жизнь, таится больше опасности, чем в готовности ее потерять».

Мотли фыркнул.

«Звучит как из одной ваших древних книг. Я велел тебе перестать читать о прошлом. Те воины теперь мертвы. Куда привела их эта доблесть?»

Эйдан нахмурился.

«Их доблесть сделала их жизнь достойной и это единственная причина, по которой сегодня мы помним их имена», – ответил он.

«А что такого хорошего в том, чтобы тебя помнили?» – возразил Мотли. – «Будет ли тебя волновать, что тебя помнят, когда ты будешь мертв?»

Эйдан хотел ответить, но Мотли поднял руку.

«Вижу, что ты не прислушаешься к здравому смыслу», – добавил он. – «Но я скажу тебе, что существует опасность в том, чтобы быть воином до твоего часа. Но это не твой час».

«И когда же мой час?» – сердито парировал Эйдан. – «Когда я буду старым и седым? Время приходит, когда оно само тебя выбирает, а не когда ты его выбираешь».

Мотли долго и тяжело вздыхал.

«Я боялся, что ты скажешь нечто подобное. Нечто храброе и глупое. Что ж, очень хорошо. Поскольку ничто тебя не переубедит, по крайней мере, возьми это».

Эйдан посмотрел вниз и удивился, увидев, что Мотли протянул руку и вложил ему в руку что-то. Мальчик растерянно осмотрел предмет, поворачивая его в своей ладони. Похоже, он был вырезан из слоновой кости.

«Что это?» – спросил Эйдан.

Мотли протянул руку, схватил два конца слоновой кости и, к потрясению Эйдана, появилось блестящее скрытое лезвие.

«Кинжал», – выдохнул Эйдан с благоговением.

Мотли кивнул с гордостью.

«Самое острое в королевстве, и хорошо скрытое».

Он поднял руку и схватил Эйдана за плечо.

«Постарайся вернуть его мне. Мне не нравится терять свое оружие. Особенно сценическое оружие. Его сложно найти, знаешь ли».

В глазах Эйдана читалась благодарность, когда он осознал заботу Мотли о себе. Он сделал шаг вперед и обнял Мотли, и тот обнял его в ответ.

После чего Мотли сделал шаг назад.

«У меня никогда не было сына, знаешь ли», – сказал он Эйдану, глядя вниз с гордостью и грустью.

Затем быстро, прежде чем Эйдан смог ответить, он развернулся и пошел прочь.

Испытывая благодарность, Эйдан смотрел, как он уходит, понимая, каким хорошим другом стал Мотли. Он понял, что ошибался, когда судил и отталкивал его только потому, что он – актер, а не воин. Эйдан осознал, что Мотли по-своему был лучшим воином, чем большинство здесь. У него было свое понимание доблести.

Эйдан услышал шарканье ног и, обернувшись, увидел стоящую рядом Кассандру. В ее глазах было нечто, чего он не видел раньше. Нечто похожее на заботу.

«Значит, ты просто оставляешь меня одну со всеми этими мужчинами, не так ли?» – спросила она.

Эйдан улыбнулся, ощущая приступ вины из-за того, что он ее оставляет.

«Мой отец будет заботиться о тебе, как о дочери», – ответил он.

Кассандра покачала головой, и в ее глазах появился проблеск протеста, стальная решимость, которая помогала ей выжить на улицах.

«Обо мне не нужно заботиться», – гордо ответила девочка. – «Всю свою жизнь я сама заботилась о себе. Все, чего я хочу, – присоединиться к тебе».

Эйдан удивленно посмотрел на нее. Он не понимал – она хотела отправиться в путешествие или хотела быть с ним?

«Это путешествие не для тебя», – ответил Эйдан.

«А оно для тебя?» – спросила она.

Эйдан нахмурился.

«Что если ты отправишься в путь и что-то случится с тобой?» – спросил он. – «Это будет на моей совести».

«Это в любом случае на твоей совести», – ответила Кассандра с улыбкой. – «Ты спас меня. Иначе я бы умерла. Поэтому отныне что бы со мной ни случилось, это будет на твоей совести».

Эйдан грустной покачал головой.

«Я вернусь к тебе», – торжественно произнес он. – «Я обещаю».

Эйдан протянул руку и, когда Кассандра медленно взяла ее, он ощутил трепет от ее прикосновения. Это заставило его почувствовать себя живым, как никогда прежде.

Кассандра начала убирать руку и в эту минуту Эйдан наклонился. Его сердце бешено колотилось, он даже не до конца осознавал, что делает, как осторожно прикоснулся своими губами к ее губам.

Он поцеловал ее, и в это мгновение мальчик испытывал больший страх, нежели перед лицом врага, нежели в любом сражении. Что, если она отвергнет его?