Царство свободного ребенка - [40]

…В Неаполе многие пьют козье молоко, и пастух несет козу в третий и четвертый этаж, если клиент того потребует; надоивши молоко, пастух относит ее вниз, в стадо. Эти козы нередко целыми стадами отдыхают в тени какого-либо многоэтажного дома. Впрочем по старым улицам города прогоняют не только коз, но и коров. Коровница, чтобы известить клиента о своем приходе, звонит в колокольчик, повешенный на шее коровы. Клиент выходит на балкон и на длинной веревке спускает вниз корзину, в которой стоит кувшин и лежат деньги за молоко. Коровница берет деньги и кувшин и, надоив молока, ставит обратно в корзину, которую немедленно поднимают вверх. Но, чтоб получить неразбавленное водой молоко, покупщику необходимо самому спускаться вниз. Если не смотреть за коровницей, то она прибавит воды в надоенное молоко, так как у нее для этого под передником пузырь с водой. Коровы и козы оставляют в старых улицах следы своего пребывания, точно так же, как и дети простонародья, которые не только проводят весь день под открытым небом, но нередко и спят где-нибудь в более укромных уголках: они тоже, как козы, привыкли не церемониться со старыми улицами.

Неаполитанцы большую часть своего времени проводят на воздухе; квартиры бедняков в узких уличках и переулках так темны, что ремесленники и вообще городское простонародье живут и решительно все делают под открытым небом: едят, работают, торгуют и веселятся – в своих квартирах они только спят. Нижние этажи старых улочек и переулков заняты лавочками и помещениями разных мастерских или жилищами ремесленников. Дверь таких помещений обыкновенно открыта, так как в комнате нет света, и он проходит только через дверь. В глубине комнаты стоит огромная кровать; спинка ее разрисована цветами и ангелочками. У одной из стен… стоит кукла, одетая в модное платье с веером в руках: так изображают здесь Мадонну. Тут же в комнате печь, где на угольях хозяйка кипятит воду и варит макароны; то и другое она нередко делает на улице. В комнате обычно господствует полусвет, а потому сапожник, столяр и всякий другой мастеровой работают на улице. У двери комнаты стоит верстак столяра, и он усердно трудится на нем, сапожник тут же тачает сапоги, сидя на низком табурете, швея шьет платья на швейной машине, подле нее гладильщица гладит белье, согревая свой утюг на жаровне. По этим же улицам проходит торговец овощей с тележкой, нагруженной зеленью и запряженной ослом. Иногда проезжает странная повозка, нагруженная овощами и плодами, запряженная двумя, а то даже и тремя различными животными: лошадью, мулом и ослом. Хозяин сидит наверху, во все горло выкрикивает о своем товаре и щелкает бичом то по воздуху, то по спинам своих животных. В более свободных углах этих улиц стоят продавцы устриц и макарон, любимых кушаньев неаполитанцев; на улицах же жарят и продают каштаны, кукурузные шишки, торгуют замороженной водой, арбузами и различными фруктами. Здесь столик менялы, там – писца: перед ним стоит женщина и диктует письмо…

…В Неаполе и других городах Италии по внешнему виду население делится на два класса: галантауомо и ладзарони. Каждый, одетый в общеевропейский костюм, в приличном белье и галстуке, в сапогах и шляпе – галантуомо. Предполагается, что такой человек – собственник, живет своим доходом или занимается либеральной профессией: доктор, адвокат, учитель, профессор или кто-нибудь в этом роде. Напротив, всякий, кто занимается трудом физическим и носит простонародную одежду – ладзарони. Одежда эта состоит из рубашки, панталон, куртки, накинутой на плечи, но в ней бывают значительные упрощения. Босые ноги – явление обыкновенное. Куртка часто заменяется… парусинным мешком, иногда даже овечьей шкурой. Вообще в одежде неаполитанских жителей в настоящее время нет ничего ни оригинального, ни национального. Только рыбаки до сих пор сохранили вязаные колпаки, которые они носили уже издавна. Громадное большинство остального простонародья носит не национальную, а скорее общенищенскую одежду. Зачастую здесь встречаешь даже козьего пастуха в шапке-котелке. Котелок сильно распространен среди простонародья. Точно так же и в одежде женщины нет ничего национального. Под общим именем ладзарони в Неаполе подразумеваются носильщики, рыбаки, продавцы, продавцы молока, цирюльники, продавцы воды, каштанов, фруктов, сыра, зеленщики, торговцы обувью, праздношатающиеся, одним словом, более бедный люд…

…Любимое развлечение здешнего населения – праздники Януария, патрона (покровителя) неаполитанцев, католического святого, замученного за свою веру. В ковчеге, на главном престоле храма, построенного в честь этого мученика, хранятся два сосуда с его кровью. Эта запекшаяся кровь католического мученика является в Неаполе предметом особого поклонения, и три раза в год совершается перед народом чудо кипения его запекшейся крови. В такие дни устраивают всевозможные процессии. Главную роль при этом играют грубые изваяния святого Януария, которые чрезвычайно напоминают собой древних языческих кумиров. Носильщики ставят эти изваяния на доски поверх головы, как у нас статуэтчики, торгующие в рынке статуями и, сопровождаемые духовенством, торжественно носят их по улицам…