Царство грезъ - [22]
Когда снова появились газеты, то всѣ съ ужасомъ прочитали, что въ подвалъ одного дома забрелъ медвѣдь и сожралъ спавшую тамъ глубокимъ сномъ женщину. Охотники и рыбаки, пришедшіе въ городъ, разсказали объ огромныхъ звѣряхъ, которыхъ они видѣли. Потомъ однажды въ городъ на толстыхъ лошадяхъ пріѣхали крестьяне и привезли въ кибиткахъ своихъ женъ и дѣтей и все, что было у нихъ цѣннаго. Они были недовольны и устроили демонстрацію передъ дворцомъ и Архивомъ, жалуясь, что лишены какой-нибудь защиты, а между тѣмъ, стада буйволовъ опустошили ихъ поля; огромныя обезьяны напали на нихъ и не пощадили ни ихъ женъ, ни дѣтей.
Вскорѣ были усмотрѣны слѣды какихъ-то колоссальныхъ двукопытныхъ животныхъ, отпечатавшіеся на глинистой почвѣ Томашевичева поля, которое лежало за околицей города.
Сильныя опустошенія были причинены также насѣкомыми. Туча саранчи слетѣла съ горъ и сожрала все до послѣдняго стебелька. Саранча съѣла также въ одну ночь городской садъ. Клопы, уховертки и вши сдѣлали жизнь невыносимой.
Чтобы какъ-нибудь избавиться отъ этихъ бѣдствій и ослабить ихъ силу, проснувшіеся люди пускали въ ходъ оружіе и ядъ, и вышелъ приказъ плотно закрывать окна и двери. Составились добровольныя дружины въ помощь полиціи и войскамъ.
Жена содержателя кофейни проснулась утромъ съ четырнадцатью кроликами въ постели! Страшнѣе всего были змѣи. Они всюду заползали, въ платяные шкафы, карманы сюртуковъ, въ кружки съ водой. Эти противныя твари плодились съ необыкновенной быстротой и ночью метали яйца, которыя лопались подъ ногой, когда, бывало, идешь.
Нашествіе звѣрей было такъ велико, что во французскомъ кварталѣ стрѣляли на оленей прямо изъ оконъ. Изъ слухового окна моего прежняго жилища можно было видѣть, что во французскомъ кварталѣ стрѣляли въ какой-то зоологическій садъ. Въ рѣкѣ появились крокодилы, которые, казалось, уже вымерли. Въ купальни никого не пускали, потому что онѣ изобиловали электрическими угрями, удары которыхъ были смертельны. Единственнымъ свѣтлымъ лучемъ среди этого мрачнаго ужаса было то, что люди не нуждались и питались самыми лакомыми мясными блюдами.
Въ эти тяжелыя времена большую дѣятельность проявилъ мой старый знакомый профессоръ. Онъ сталъ читать публичныя лекціи о томъ, какъ различать опасныхъ звѣрей отъ безвредныхъ. По вечерамъ можно было выходить лишь съ оружіемъ въ рукахъ и фонаремъ. Разныя западни и волчьи ямы придавали нашему городу еще болѣе опасный видъ, но, впрочемъ, никто въ капканъ не попалъ.
XIX.
Гніеніе.
Страшно понизился уровень нравственности. Мой товарищъ по карандашу Кастрингіусъ въ этомъ отношеніи велъ себя образцово. Онъ весь отдался порнографіи и сдѣлался моднымъ художникомъ. Много почитателей пріобрѣлъ онъ своимъ рисункомъ: «Беременная сладострастная орхидея и ея зародышъ». Гекторъ фонъ-Брендель купилъ у него цѣлую серію этихъ офортовъ, потому что они очень понравились его Мелиттѣ. Но потомъ рисунки стали переходить изъ рукъ въ руки. Сначала они попали къ драгунскому офицеру, который за это подарилъ Мелиттѣ старыя золотыя серьги съ изумрудами. Въ концѣ концовъ, они достались мнѣ. Кастрингіусъ, встрѣтившись со мной, объяснилъ мнѣ, что рисунки представляютъ собою синтезъ морали будущаго.
Какъ-то поднялся на улицѣ шумъ. Мы подошли къ окну. Люди стояли и смѣялись. Джіованни не добрилъ какого-то господина и побѣжалъ за приглянувшейся ему хорошенькой мартышкой. Его стали убѣждать вернуться и подгонять чѣмъ попало, но онъ граціозно прыгнулъ на крышу, взобрался наверхъ и, прицѣпивъ на хвостъ бутылку, въ которой княгиня X. держала запасъ кофе, сѣлъ у окна моей прежней квартиры и сталъ играть на крохотной гармоникѣ, которая у него была спрятана въ защечномъ мѣшкѣ. Старуха съ проклятіями погналась за нимъ, а Джіованни перебрался во второй этажъ Публика стала кричать «ура», а княгиня — звать полицію. Парикмахеръ уговаривалъ обезьяну вернуться и стыдилъ ее; коммерціи совѣтникъ Блюментишъ вышелъ въ это время изъ квартиры девяти сиротокъ. Обезьяна сдѣлала сальто-мортале и прямо прыгнула ему на голову.
Загадкой было, откуда взялось такое обиліе животныхъ? Они сдѣлались хозяевами города. Верблюды и дикіе ослы бѣгали по улицамъ.
Но чѣмъ болѣе плодилось животное царство, тѣмъ ограниченнѣе становилось растительное. Липы стояли безъ листьевъ, и въ особыя смутныя, сумеречныя тѣни окутана была земля по утрамъ и вечерамъ.
Самымъ же величайшимъ бѣдствіемъ для страны былъ загадочный процессъ, который начался вмѣстѣ съ нашествіемъ звѣрей — процессъ распаденія, который распространился на все. Постройки, сдѣланныя изъ различныхъ матеріаловъ, за которыя Господинъ заплатилъ столько золота, стали разрушаться. Потомъ на всѣхъ стѣнахъ выступила плѣсень, дерево стало гнить, ржавѣло желѣзо, и покрывались налетомъ стекла и мутнѣли. Матерія разлѣзалась. Драгоцѣнныя произведенія искусствъ не могли противостоять какому-то внутреннему распаду и ничѣмъ нельзя было объяснить этого. Это была болѣзнь бездушной матеріи. Должно быть, въ самомъ воздухѣ завелась какая-то разлагающая сила, потому что свѣжее молоко, яйца, мясо быстро прокисали и портились. Многіе дома треснули, и надо было ихъ поскорѣе покидать.
