Царский пират - [2]

Василий был убежден в том, что русская армия вновь подступила к Нарве и сейчас стоит лагерем под ней, готовясь к решительному штурму. Согласно разработанному плану, Степан с Василием явятся к царским воеводам и объявят себя. Объяснят, что, оказавшись в плену, сумели захватить вражеский корабль и теперь сами стали управлять им. А дальше уж – дело воевод решить, как лучше использовать в войне вооруженный корабль.

Крепость Нарва не стоит на море, но снабжаться с моря она может: корабли поднимаются из устья реки Наровы и под защитой крепостных пушек разгружаются. А русской армии остается лишь скрипеть зубами от бессильной ярости, потому что воспрепятствовать этому она никак не может – нет своего флота.

А если нет своих кораблей, то и война на море, считай, что заранее проиграна. Что толку осаждать крепость, если она имеет отличное снабжение всем необходимым? На что надеяться? На чудо? На героизм воинов, которые будут раз за разом погибать на приступах к крепости?

– Но теперь все изменится, – с воодушевлением говорил Василий. – Мы станем перехватывать суда, идущие к врагу, и Нарва обессилеет. Тогда и взять ее будет куда проще!

Каково же будет изумление врагов, когда под стенами Нарвы вдруг появится корабль с иконой Богородицы на парусе и с русской надписью по правому борту – «Святая Дева»! Может быть, одного ошеломления от неожиданности окажется достаточно для успешного штурма.

Но, перед тем как приступить к исполнению плана, Степан настоял на остановке у острова Готланд. Это решение было связано с несчастным греческим юношей. Неудавшийся купец Димитрий Кордиос умер от раны, полученной им от французских пиратов. Испускал дух он долго, мучаясь от нестерпимых болей в загнившей и воспалившейся ране. Перед смертью он смотрел стекленеющими глазами на склонившихся к нему Степана и Марко Фоскарино, умоляя в последний раз выполнить его волю.

Просьб у Димитрия было две: не бросать его тело в море, а похоронить в земле, как положено христианину. И вторая – отвезти его сундук с золотом на Родос, чтобы сестра не стала ответчицей по его долгам.

Если первая просьба была более или менее исполнима, то насчет второй у Степана имелись сильные сомнения. Он обещал умирающему исполнить его волю, но внутренне находился в смятении. Родос – это остров, как ему уже объяснили. Но где он расположен? В Средиземном море… Учивший Степана старец Алипий из холмогорского монастыря ничего не говорил про Средиземное море.

– Наверное, можно добраться и туда, – размышлял про себя поморский капитан. – Есть морские карты, и астролябия не подведет. Ингрид умеет с ней обращаться, да и мне стоит научиться. Но дальний путь! По незнакомым морям!

Где родная Кемь и Белое море и где неведомый остров Родос?

– Родос найти – это тебе не на Грумант ходить, – говорил с досадой Степан Лаврентию – единственному человеку, с которым мог быть до конца откровенен и перед которым не боялся показаться слабым и неуверенным в себе…

Лаврентий в ответ молчал и загадочно улыбался. Видно было, что карельскому колдуну нечего сказать о Родосе, пока он не посоветовался с духами предков и не поворожил.

Правда, к чувству досады у Степана примешивалось и другое чувство. Он хотел этого плавания! Хотел испытать себя, пройти по всем морям и увидеть весь огромный загадочный мир! Разве он не сумеет, не справится? Английские, испанские и другие капитаны ходят по всем морям-океанам, а разве русский помор хуже?

Пройти в морозном тумане на обледенелом поморском коче из Кеми на Грумант он, Степан, может. А раз это может, то и до Родоса доплывет, благо там, говорят, льдов совсем нету…

Но сначала – война! Василий прав: если давали присягу царю Ивану, прозываемому в народе Грозным, то надо исполнить воинский долг до конца. Тем более что их воинская помощь с моря может оказаться бесценной.

Однако сундук с золотом, который нужно доставить на Родос… Не идти же на войну с таким богатством. Можно ли подвергать это золото опасности? Добро бы, оно принадлежало Степану или всей команде – тогда можно рисковать. Но от него ведь зависит судьба, если не сама жизнь далекой незнакомой девушки. И не просто девушки, а сироты, к тому же лишившейся даже единственного брата, о чем ей еще предстоит узнать…

С чувством тревоги Степан Кольцо подумал вдруг о том, что ему волей-неволей вручена судьба этой девушки, которую он даже не знает и никогда не видел. Димитрию Кордиосу угодно было назначить его, Степана, своим душеприказчиком. Точнее, у несчастного Димитрия просто не было иного выхода, кроме как довериться Степану – практически незнакомому человеку.

А разве такое доверие можно обмануть?

Когда наступил поздний рассвет и стало видно все вокруг, с корабля спустили шлюпку. Бриг покачивался на двух якорях в маленькой бухте, окруженной поросшими кустарником скалами. В шлюпку спустили завернутое в плащ тело Димитрия, а затем его сундук, обитый железными скобами. Лаврентий сел на весла, следом спустились Степан и мрачный венецианец Марко Фоскарино. В последний момент в шлюпку стала спускаться Ингрид, но Лаврентий вдруг строго остановил ее.