Царица Армянская - [109]
— Я хвалю тебя, Мари-Луйс, за мужество, — сказал Каранни. — Но иногда пугаюсь при мысли о том, что могло произойти, если бы ты вдруг не рассчитала и разбойник разгадал бы твою задумку? Но нет, нет! Такого не может быть!.. Живи вечно, моя царица!..
Отец не заметил, как сын вошел и кинулся к нему. Только ощутив у себя на шее тепло детских ладошек, он понял, что его обнимает дитя. А мальчонка уже приговаривал:
— Ты мой конь, мой резвый скакун! Поиграй со мной!..
И отец уже ничего не видел и не слышал, кроме сына. Мари-Луйс с трепетом душевным наблюдала за обоими. «О богиня Эпит-Анаит, ты милосердна и чудотворна! — мысленно взмолилась она. — Смотрите, все люди, смотрите, как мой сын похож на своего царя-отца! Они оба как две капли воды. О клеветники, мой меч источится на ваших загривках! Погодите же!..»
Арванд Бихуни сжался в комок на диване, куда его усадили, и хищно взирал на играющего с отцом ребенка. Безумная злость полнила его глаза змеиным ядом. Он дрожал как в лихорадке.
Царица все видела, понимала и была довольна тем, что ему явно не по себе. Она подошла и тихо опустила руку на его плечо. Верховный жрец вздрогнул и от неожиданности чуть не лишился сознания.
— Ты болен, да? — спросила она с деланным участием в голосе.
— Нет, — пробормотал в ответ Арванд Бихуни. — Хотя этой ночью я в храме несколько промерз. Но ничего, пройдет…
Царь подвел сына к Арванду Бихуни.
— Вот, дитя мое, — сказал он, — это верховный жрец страны и твой сородич, тоже царского рода. Приложись к руке святого человека, и пусть он благословит тебя.
Мальчик сделал было шаг вперед, но протянутой ему руки жреца не коснулся и почему-то испуганно отпрянул назад. Верховный жрец криво усмехнулся, но был явно в замешательстве от неожиданной реакции ребенка.
— Мне что-то действительно плохо. Дитя не виновато, что чурается меня. Я, видно, болен. О маленький наследник, ты будешь помощником своему отцу, и удвоится сила и величие нашей страны. Прелестное создание. Смотри, великая царица, как они похожи с отцом. Как две дольки одного яблока…
Глаза царицы затуманились слезой. Она подала знак няне, чтоб увела мальчика, а сама стала ластиться к мужу. Царь понимал причину ее неожиданного влечения. Бедная женщина месяцами не видит его. Он занят войском, государственными нуждами. У человека слишком много забот, а у царя и вовсе…
Когда стол был уже накрыт, Мари-Луйс предложила гостям свежего пива.
— Сама варила, — сказала она. — Из сисаканского ячменя. Просила специально привезти мне его из отчего дома. Угощайтесь… Усладись, Арванд Бихуни, и засвидетельствуй, сколь я умела и искусна. Ты ведь многому свидетель. Будь свидетелем и в этом.
— Свидетельствую, великая царица, — словно бы не понимая, к чему она клонит, ответил Арванд Бихуни.
Наведенные сурьмой глаза царицы полыхали огнем. Она с отвращением разглядывала жреца. Лоб у него блестел, как камень-голыш, извлеченный из воды после того, как пролежал в ней тысячелетия. Арванд Бихуни и сам словно многовековая окаменелость, глыба с синюшной головой, которую, наверно, даже пилой не отпилишь… И однако скоро, очень скоро она собственноручно снесет ее с плеч…
Такие думы теснились в ней, но сказала она другое:
— Да будет в радость тебе выпитое, Арванд Бихуни! И на пользу.
— Божественный напиток! — причмокивая от удовольствия, льстил ей верховный жрец. — Такого пива не было даже у хеттского царя.
Мари-Луйс рассказала, что, будучи в плену, она научила жен Мурсилиса варить пиво, и добавила, что сама еще владеет тайной приготовления миро, но этим она с хеттскими женщинами не поделилась.
— Я не открыла им секрета, не то что ты, бездумно и охотно выкладывающий хеттам все важнейшие наши царские тайны.
Арванд Бихуни еще больше посинел и сжался.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, царица? — резко бросил он. — Ничего не понимаю. Видно, стар я стал.
Прекрасно все понимал, и, несмотря на наигранное удивление, было видно, что он чувствует, куда направлено острие удара царицы.
— Я имею в виду тайну сохранения вечной молодости, верховный жрец, — сбивая его с толку, сказала Мари-Луйс, довольная тем, что может водить за нос эту воспаленную голову, окуная ее в леденящий холод своей быстро сменяемой словесной атаки.
И жрец действительно успокоился и облегченно вздохнул…
Царь принялся рассказывать о том, как успешно идет строительство крепостей в стране, и о том, что в некоторых горных отрогах уже высятся новые твердыни и в них размещены воинские гарнизоны. Он высказал и свое заветное желание дополнительно создать большую, численностью не менее десяти тысяч, конницу. На что верховный жрец не без удивления спросил:
— А откуда ты возьмешь столько воинов, божественный?
— Половину из них — пять тысяч душ — дашь ты, Арванд Бихуни. Из твоих храмовых служителей. Остальных соберу сам.
Арванд Бихуни, покорно глянув на царя, сказал:
— Высокочтимая царица с такой основательностью разрушила наши храмы и извела их служителей, что я нищ. Но противиться твоей воле конечно же не могу, великий царь Каранни.
Мари-Луйс едва сдержала свой гнев. Так уж и нищ, зловонная скверна, крыса ночная?! И этому тоже свидетель?
Известный армянский писатель Серо Ханзадян знаком читателям как автор книг о Великой Отечественной войне, исторического романа «Мхитар Спарапет» и романа «Каджаран», получившего премию Всесоюзного конкурса на лучшее произведение о жизни рабочего класса (1974). В новый сборник входят лучшие повести, написанные автором за последние годы. В повести «Шесть ночей» автор поведал об одной из трагических страниц истории времен первой мировой войны. Фронтовой дневник «Три года 291 день» раскрывает величие героического подвига советского народа в дни Великой Отечественной войны. Преобразованиям, происходящим в жизни города и деревни, изменениям в психологии современников посвящена повесть «Жажду — дайте воды».
Серо Ханзадян — лауреат Государственной премии республики, автор книг «Земля», «Каджаран», «Три года 291 день», «Жажду — дайте воды», «Царица армянская» и др. Предлагаемый роман талантливого прозаика «Мхитар Спарапет», выдержавший несколько изданий, рассказывает об историческом прошлом армянского народа — национально-освободительном движении впервой половине XVIII века. В тяжелую пору испытаний часть меликов и церковной знати становится на путь раскольничества и междоусобной борьбы. Мхитар Спарапет, один из народных героев того времени, сумел сохранить сплоченность армянского народа в дни тяжелых испытаний и возглавил его в борьбе за независимость своей родины.
Эта повесть о мальчиках и бумажных змеях и о приключениях, которые с ними происходят. Здесь рассказывается о детстве одного лётчика-конструктора, которое протекает в дореволюционное время; о том, как в мальчике просыпается «чувство воздуха», о том, как от змеев он стремится к воздушному полёту. Действие повести происходит в годы зарождения отечественной авиации, и юные герои её, запускающие пока в небо змея, мечтают о лётных подвигах. Повесть овеяна чувством романтики, мечты, стремлением верно служить своей родине.
Книга рассказывает историю рождения и эволюции секретных служб негласной оперативной технической деятельности и оперативного документирования (подслушивание и наружное наблюдение) органов госбезопасности и внутренних дел Украинской советской социалистической республики (УССР) и современной Украины, занимающихся негласным снятием информации с электронных коммуникаций «подозрительных» объектов и слежкой за ними. В ней приведены реальные факты из службы «слухачей» и «топтунов», а также воспоминания ветеранов этих самых законспирированных подразделений украинских спецслужб и правоохранительных органов.
Сказание о жизни кочевых обитателей тундры от Индигирки до Колымы во времена освоения Сибири русскими первопроходцами. «Если чужие придут, как уберечься? Без чужих хорошо. Пусть комаров много — устраиваем дымокур из сырых кочек. А новый народ придет — с ним как управиться? Олешков сведут, сестер угонят, убьют братьев, стариков бросят в сендухе: старые кому нужны? Мир совсем небольшой. С одной стороны за лесами обрыв в нижний мир, с другой — гора в мир верхний».
Однажды к самому уважаемому одесскому ювелиру Карлу фон Мелю пожаловала очаровательная молодая дама, явно из высшего света. Представившись женой известного психиатра, она выбрала самые изысканные и дорогие украшения. Фон Мель и не догадывался, что перед ним великая воровка Сонька Золотая Ручка. И что он окажется втянутым в одну из самых скандальных афер ХХ века. В этой книге — истории о королевах одесских банд. Сонька Золотая Ручка, «баронесса» Ольга фон Штейн, юная Маргарита Дмитриевская по кличке «Кровавая Маргаритка»… Кто они? Жестокие предводительницы преступных группировок, легендарные мошенницы и аферистки или просто женщины, изящно мстившие миру за сломанные судьбы?
В книге Владимира Семенова «Кремлевские тайны» читателя ждут совершенно неожиданные факты нашей недавней истории. Автор предлагаемого произведения — мастер довольно редкой в Московском Кремле профессии; он — переплетчик. Через его руки прошли тысячи и тысячи документов и… секретов, фактов, тайн. Книга предназначена для самого широкого круга читателей, ведь в тайнах прошлого сокрыты секреты будущего.
Это первое опубликованное произведение в жанре исторической прозы интересного, но незаслуженно теперь забытого Куйбышевского писателя И.В. Корженевской. Оно очень автобиографично-это она сама выведена под именем Ксении Юрковой.. Человек сложной судьбы - прошедший детский дом, блокаду. Ее жизнь - сама по себе отличный материал для исторического романа. Ее нет в этом мире с 1973 года, однако ее герои все еще живы в ее произведениях. Сеть, как известно, помнит все. Так пусть ее книги обретут кусочек своего пространства, где они будут жить вечно.ddv 2019v.