Царьград - [32]

Не смотря на разразившееся под его валами на речном берегу сражения, сам город продолжал жить абсолютно мирной жизнью, видима так сильна была уверенность горожан в победе уланов тархана и дружинников его знати над чужеземными находниками. На улицах поселения толчея, гомон, блеяние овец и мычание коров, крики погонщиков. Везде телеги с высокими колесами, кучи дров, сена, тюки, мешки с зерном, костры. В общий шум города вливаются и голос муэдзина, созывающего на молитву, и объявления глашатая, и ссоры торговцев. Только не видно выезжающих время от времени из городских ворот сборщиков ясака и гонцов. Все - таки война под городскими стенами, не до сбора податей, и отправки посланий. У жилищ знати суетятся слуги, лениво переговаривается охрана. Люди входят и выходят, от жаровен с горячими углями пахнет дымом, к которому примешивается аромат готовящейся пищи. Через боковую калитку в тыне и по пешеходному перекидному мостику, закутанные женщины с кувшинами и котелками выходят из селения и спускаются к реке за водой. В общем жизнь в городе кипит. Осенью сюда пришли нагруженные товарами караваны из Самарканда и Бухары, не смотря на смену в этих городах власти, они завезли сюда бумажные и шёлковые ткани, паласы, скатерти, пологи, кошмы, одеяла, сафьян, чай, натуральные и сушеные фрукты, бусы, перстни, мониста, ленты, халаты. Охотно покупают у пришлых купцов жители северного городка и его окрестностей, стеганые халаты, шубы, кушаки, кольчуги, шлемы, сабли, сбрую, нарядные пояса с серебряными и медными накладками, а также рабов, которыми купцы торговали на свой страх, ибо наместник Туркестана Котов очень неодобрительно относился к торговцам из подконтрольных его власти земель, замеченным в торговле «живым товаром», в плоть до бессрочных работ в шахтах и конфискации всего имущества.

Благодаря чужеземным купцам время от времени появляются на базаре и всякие редкости: дорогой подарок господина верному слуге, проданный в нужде вдовою, или отнятые разбоем посольские дары, или военные трофеи. Не задерживаются в лавках самаркандских и бухарских торговцев считающиеся в этой местности роскошью уксус, мускус, ткани из шерсти белого верблюда — «Белый войлок почета», серебряная посуда, лаковые и нефритовые китайские чашечки, шелковые платья, вышитые золотыми и серебряными цветами, и даже запрещенное Аллахом вино.

Из Руси привезли котлы, тазы, блюда, топоры, кресала, холсты. И, конечно, всем нужен местный эксклюзивный товар -  сибирские меха. И в Бухаре ценятся изделия новгородских да уральских мастеров — котлы, тазы, блюда, топоры, кресала, холсты ценятся высоко, так же, как и сибирские меха — соболя и лисицы.

Не боятся купцы холода — остаются зимовать, строят лавки, дома. Да и не только торговый интерес вел многих из них: кто искал новое поле деятельности и хотел здесь поселится с семьей, кто одновременно был соглядатаем враждующей династии. Запасаются товаром на обратную дорогу все больше русским, из Новгорода, из Поволжья да и с Яика.

Местные правители, что бывшие - ханы, что нынешние - тарханы, всегда поощряли торговлю: купцы платили в казну большие налоги в звонком серебре. Торговцев жалуют на тарханских приемах, ведь они платят в казну немалые пошлины с каждого вьючного верблюда, да отдельно поборы с продажи вина, уксуса, соли, цветных и черных металлов.

За пределами крепости — на селище — стояли полуземлянки, обмазанные глиной или обложенные дерном, в которых жило местное население, подвластное чужеродным правителям. Эти слободы бедняков русские заняли в последнею очередь, к вечеру, когда весь Чинги - Тура полностью перешел под власть новых хозяев.

Пять дней ушло на сбор трофеев. В счет добычи пошли не только казна и имущество тархана, его окружения и кочевой знати, проживающей в городе и попавшей под «раздачу». Но и добро простых горожан и пришлых купцов. Правда товары, монеты, скот и недвижимость бухарских да самаркандских купцов, после проведения их инвентаризации, вернули по описи хозяевам. Честно предупредив их, что все сведения собранные в Чинги - Тура будут преданны их наместнику боярину Котову. Уже к вечеру туркестанские торговцы почтительно просили глубокоуважаемого трибуна прославленных уральских стрельцов Сыренского принят у них в дар часть их имущества. По чистой случайности эта часть иногда достигала четверти стоимости имущества иного купчика. Ох грозен Валерий Вячеславович, не даёт спуска нарушителям царских законов, сумел внушит к себе глубочайшее почтение у восточных людей, из числа новоприобретенных подданных русского царя. Но что тут делать, пришлось уважать почтенным негоциантам, принять в войсковую казну передаваемые подарки. Заодно внести изменения в списки стоимости имущества среднеазиатских торговых гостей, в сторону уменьшения его стоимости на сумму переданных подарков.

Но все равно трофеи были огромны. Только стоимость самой ценной части в виде золота, серебра, самоцветов и конечно мехов, составила, по самым скромным оценкам, никак не менее полутора миллионов серебряных талеров. Менее ценную добычу ещё не оценили, отложив это на потом. Заодно в ходе опросов установили, что вверх по течению Туры так же имеются городки, правда, намного меньших размеров чем Чинги - Тура. Ближайший, примерно в ста двадцати километрах, принадлежит очень воинственному мурзе Епанчи, который не только задирает соседей, но и частенько ходит через Камень в набеги на принадлежащие русскому царю земли, привозя не только добычу, но и частенько приводя полон, иногда и очень значительный.