Цареубийца. Маузер Ермакова - [4]
Следует также сказать, что особой популярностью у гражданского населения России пользовалась укороченная модель пистолета Маузера К-96/12 с длиной ствола в 98 мм, посему было неправильным считать, что подобная разновидность этого пистолета появилась только лишь в начале 20-х годов.
В годы революционного лихолетья и Гражданской войны Маузер стал одним из самым популярных пистолетов в России. А помощь Белым Армиям их бывшим союзником – Великобританией обернулась тем, что пистолеты Маузера попали в Среднюю Азию, к так называемым басмачам.
После смерти Пауля Питера Маузера, последовавшей в 1914 году, его фирма несколько раз реорганизовывалась и начиная с 1922 года стала именоваться как Waffenfabrik Mauser AG Оberndorf a/N (Акционерное Общество Оружейная фабрика Маузер в Оберндорфе на р. Некар). А в качестве своего клейма избрала «бочку» – фирменный знак по форме бочки, внутри которого находилось слово «MAUSER», которым теперь клеймилось все выпускаемое ею оружие.
По условиям Версальского соглашения между Германией и странами-победительницами, немецкие оружейные заводы не имели права выпускать ручное огнестрельное оружие с длиной ствола более 100 мм. Посему уже в 1920 году фирмой «Маузер» был начат выпуск пистолетов К-96/12, так называемой «Полицейской модели», имевших длину ствола 98 мм и укороченную рукоятку. А так как прошедший Гражданскую войну пистолет Маузера снискал себе небывалую популярность, в середине 20-х – начале 30-х годов минувшего столетия Торгпредство СССР в Германии закупало у фирмы «Маuser A.G.» пистолеты этой системы. (Об этом будет сказано более подробно в одной из последующих глав.)
Со временем массовое распространение в СССР пистолетов Маузера привело к тому, что в июле 1928 г. было решено сделать штатным патроном пистолетный патрон 7,63 mm Mauser. Причем при производстве такового его изначальный калибр 7,63 мм уравняли с российским «трехлинейным», то есть с принятым на вооружение в РККА калибром 7,62 мм. А в качестве капсюля решили использовать уже готовый, использовавшийся для снаряжения патронов к револьверу Нагана.
Впоследствии базовая модель Маузера К-96/12 неоднократно модернизировалась, так как именно ее отличали отменная баллистика и просто невероятная «живучесть» этого оружия.
Так, испанцы на ее основе разработали несколько моделей пистолета Астра (модель 900, модель 902, модель 903), а также пистолет Асуль ММ31, каждый из которых был снабжен переводчиком режима огня [8] .
Но, к сожалению, автоматические пистолеты, снабженные переводчиком на автоматический огонь, показывали крайне низкую кучность, поэтому ни одна из этих моделей не была принята на вооружение.
В Китае же, где модель К-96/12 получила прозвище «Boxed Cannon», то есть «компактной пушки», ее копии выпускались различного калибра, вплоть до 45 АСР (11,43 мм).
Запасы Маузеров в нашей стране оказались столь значительны, что они были в ходу и во время Великой Отечественной Войны.
Так, в 1943 году гвардии полковник Л.И. Брежнев был награжден именно Маузером К-96/12.
А в ходе боевых операций, проводимых на территории сопредельной с СССР Демократической Республики Афганистан, а также при ликвидации незаконных бандформирований на территории Чечни и Дагестана порой в качестве трофеев попадались и пистолеты этой модели, разработанной фактически около 100 лет назад!
Но все это будет значительно позже. А сейчас, прежде чем начать наш рассказ о пистолете Маузера К-96/12 зав. № 161474, ознакомим читателя с его основными тактико-техническими характеристиками:
– Длина пистолета – 312 мм (при длине ствола 140 мм);
– Масса (неснаряженного) – 1250 г;
– Калибр – 7,63 мм;
– Емкость магазина – 10 патронов;
– Калибр – 7,63 мм;
– Патрон – 7,63 mm Mauser.
Глава 2. Реликвия Октября
10 декабря 1927 года, то есть чуть более чем через месяц после открытия в Свердловске Уральского Областного «Музея Революции» (УМР), в помещение Уральского Истпарта [9] пришел хорошо известный в городе старый большевик П.З. Ермаков, который передал его сотрудникам, принадлежавший ему пистолет Маузера К-96/12 (зав. № 161474). Передавая же оный в Истпарт (безусловно, с целью его последующего размещения в экспозиции Уральского Областного «Музея Революции»), он также пояснил, что оружие это является «историческим», так как лично он сам, будучи участником расстрела Романовых в доме Ипатьева, «застрелил из него царя, царицу, наследника, а также одну из царских дочерей».
И хотя на момент убийства Царской Семьи и Ее верных слуг П.З. Ермаков не являлся владельцем данной системы оружия, его желание войти в историю «на правах цареубийцы № 1» доминировало над всем его сознанием.
В соответствии с этим был составлен соответствующий акт, текст которого приводится ниже:
«А К Т
10 декабря 1927 г. мы нижеподписавшиеся научные сотрудники Истпарта Уральского Областного Комитета В.К.П. (б) – т.т. МУТНЫХ В.С., ШАТУНОВ И.М. и Уральского Областного «Музея Революции» – т.т. БАРАНОВ А.В. и ГЕНЗЕЛЬ В.А. приняли от участника расстрела – быв. Царя Николая II у тов. ЕРМАКОВА П.З. револьвер № 161474 системы маузер, которым, по свидетельству тов. ЕРМАКОВА, – был расстрелян Николай II.
Автор книги, используя ранее не опубликованные архивные материалы, рассказывает о судьбах верных слуг, не пожелавших покинуть Царскую Семью в годину испытаний, разделив вместе с Ней Венец Мученичества. Издание снабжено многочисленными иллюстрациями, часть которых также публикуется впервые.
Книга знакомит читателя с наиболее спорными вопросами так называемого «Царского дела», убийства семьи последнего царя Российской империи, которые ранее либо вовсе не освещались, либо трактовались исключительно в рамках следствия 1918–1919 годов, то есть без учета вновь открытых обстоятельств. Книга снабжена иллюстрациями, немалая часть которых публикуется впервые.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.