Мать Светозара с первого взгляда полюбила молчаливого, говорящего на несколько ином языке Мирослава. Со временем и он ответил ей тем же, и родители девушки не противились такому повороту событий - чужеземец был великолепным охотником и следопытом, в совершенстве владевшим луком. Все было хорошо в их семейной жизни, кроме одного - не было детей. Как поучал вилленов жрец - потому, что Небесный Господин не желает продолжения рода язычника, в глубине души не отвергшего своих нечестивых богов. И в самом деле - Мирослав никогда не отказывался совершать обряды новой для себя веры, но когда он поднимался с колен после молитвы, в его взгляде сквозила невыносимая тоска, обращенная к Солнцу. Однако он повиновался воле Хейда, и никому, даже жене, не рассказывал о своем прошлом в бескрайних пределах Арьяварты.
Но, как бы то ни было, а однажды Небеса смилостивились, и Мирослав узнал, что жена носит под сердцем ребенка. Его радости не было предела, и не знал сын Рода Ариева, что ждет его вскорости.
В тот ветреный и дождливый день он возвращался с охоты, неся на плече мешок. Путь Мирослава пролегал мимо не на шутку разбушевавшейся реки. И все же, услышав детские крики, поспешил к берегу. С крутого обрыва соскользнула тайно убежавшая к реке семилетняя девчушка. Она каким-то образом еще держалась на бурлящей поверхности, но первая же волна, которая накроет ее, должна была стать и последней. Тогда Мирослав бросил мешок, лук - да и прыгнул в воду. Схватив девчонку, он поднял ее так, что она ухватилась за ветки кустов над обрывом. И вроде бы сам должен был выбираться: Но обернувшаяся девчонка, которая потом и рассказала эту историю, увидела, как две волны неожиданно сшиблись, увлекая ее спасителя в чудовищный водоворот. А через три месяца родился Светозар.
Лужич некоторое время молчал. Затем спросил у матери:
- Почему же ты рассказываешь мне об этом только сегодня, спустя столько лет?
- Потому, что наместник Хейда страшно гневался, а затем запретил и вовсе вспоминать про Мирослава. Он сказал, что ослушников сварит в котле живьем...
Светозар снова не нашел, что сказать. Перед его глазами стоял бесстрашный и могучий герой, подобный Хиргарду, который без колебания пожертвовал собою ради чужого ребенка. Уж не в этом ли разгадка несокрушимого величия той Державы на Восходе?
Даже хорошо знавшие Вальгаста люди чаще всего искренне полагали, что бродяга-менестрель совершенно не знает, что такое печаль. Вот он опять сидит в кругу воинов и рассказывает:
- Жил один мужик. Жил себе и жил, да только однажды обеднел. Ну с кем не бывает? Мужик туда, мужик сюда - не знает, что делать. Ну и взял - да и занял в долг у черта.
- Где ж он его разыскал-то? - подал голос один из слушателей.
- Где-где, - проворчал недовольный тем, что его перебивают, Вальгаст, - Ты, брат, напейся до поросячьего визга, так и не только черта увидишь!
Подождав, когда стихнет смех, менестрель продолжал:
- Ну и, стало быть, пришел черт за долгом. А мужик ему говорит: "Мол, нету сейчас - завтра приди." И так - всю неделю. А потом несколько дней не появлялся. Ну и решил мужик от черта отвязаться. Пришел тот опять, смотрит - а на воротах у мужика береста, а на бересте той - "Вчера приди!". Черт и говорит сам себе: "Вот, надо было вчера придти - мужик бы деньги и отдал, а теперь не отдаст, да я и сам виноват!" И перестал ходить к мужику.
Опять слушатели рассмеялись. А потом кто-то крикнул:
- Вальгаст! Хорошо ты рассказываешь, а ведь поешь еще лучше! Давай-ка, повесели нас чем-нибудь.
Менестрель подумал и улыбнулся:
- Ладно, я недавно сочинил кое-что. Не знаю, повеселит ли вас...
- Ты пой знай! - закричали со всех сторон - Мы у тебя все песни любим!
Тогда Вальгаст тронул струны и сказал:
- Слушайте.
Лучик света в моей непроглядной и мрачной судьбе,
Моя тайная спутница, мой оберег от ненастья
Каждый грех - это миг, когда я забывал о тебе,
А достойный поступок - подарок грядущему счастью.
Я искал и ищу тебя в тысячах лиц на пути,
И ошибок не счесть, и раскаянью нету предела.
Только помню я день на лесных берегах у реки,
Когда в летнем просторе ты песни мне тихие пела.
Кто ты? Сон ли мой детский? Мечта?
Мне ответа не даст ни рассвет, ни печаль и не память.
Если я и увижу однажды тебя, то когда?
А забыть эту боль в своем сердце себя не заставить.
Я с тобою всегда, в то же время - в бескрайней дали,
Я молился б тебе, если только бы знал твое имя.
Моя милая девочка, мой вечный светоч любви,
Моя память и боль, моя вера, моя берегиня...
У костра воцарилось молчание. У каждого ведь была та, которой можно было, обладая поэтическим даром, посветить подобные слова! Примолкли молодые ополченцы, еще не ведавшие женской ласки, мечтавшие со славою вернуться из похода к знакомым с детства девчонкам. Задумались почтенные отцы семейств, ушедшие защищать свой дом - они вспомнили о том, какими стройными и смешливыми были в далекой молодости жены, ждущие их с победой. И сурово опустили подбородки на рукояти мечей, упертых в землю, витязи, еще с Хиргардом рубившиеся не в одной сече. Что вспоминали они? Только ли засады, погони, поединки, пиры да бесконечные скитания по Закатным Землям? Или им от прошлого осталось нечто большее, нежели скорбный цинизм и боль старых ран? Может быть, за всеми женщинами, бывшими для них забавой на одну ночь, вставал светлый облик Той, любовь к которой хранила воинов в самых страшных битвах?..
