Царь Соломон - [55]

Самым загадочным во всем этом описании являются, безусловно, херувимы. Две фигуры херувимов с простертыми друг к другу крыльями располагались на монолитной золотой крышке Ковчега Завета. Все комментаторы сходятся во мнении, что в фигурках херувимов был заложен высокий символический смысл, хотя и расходятся в том, какой именно. Одни утверждают, что херувимы символизировали собой союз между еврейским народом и Богом, подобный супружескому союзу; другие усматривали в нем символ единства Божественного суда и милосердия; третьи — необходимость единства духовной и государственной власти в жизни еврейского народа и т. д. Есть также мнение, что херувимы были как бы стражами Ковчега Завета и символизировали одновременно как двух ангелов-близнецов, стоящих перед «троном Всевышнего», так и двух херувимов, охраняющих вход в Ган эден — Райский сад.

Немало споров велось и ведется о том, как выглядели херувимы на крышке Ковчега Завета. Есть раввинистические авторитеты, считающие, что у херувимов не было лиц — то место, где у их фигурок предполагалось наличие лица, у них было закрыто крыльями. Раши считает, что у них были лица младенцев. Книга «Зоар», лежащая в основе Каббалы, утверждает, что

«…один керув имел вид мужчины, другой — женщины. Присутствие Шхины между ними указывает на то, что лишь в супружестве человек достигает цельности, необходимой для того, чтобы удостоиться Божественного Откровения. И когда супруги живут в согласии, с ними пребывает Божественный свет»[102].

Но размер крышки Ковчега составлял 114x68,5 сантиметра, а высота отлитых вместе с ней херувимов — 75 сантиметров. Херувимы же, вырезанные по указанию Соломона, были высотой 5,2 метра, и таким же был размах их крыльев.

Комментаторы утверждают, что херувимы, поставленные Соломоном в Святая святых, имели ту же форму, в какой они предстали затем пророку Иезекиилю в его знаменитом видении Божественной колесницы, то есть это были человекоподобные фигуры с крыльями. Но вот их лица Иезекииль описывает весьма туманно — как «лица керувов» или как «лица, которые видел я на реке Кевар». Ясно, что это не было человеческое лицо, морда животного или голова птицы, так как пророк их четко различает (см.: Иез. 10:9–22).

Так что о подлинном облике херувимов мы можем только догадываться.

В то же время из самого библейского текста следует, что суммарный размах крыльев обоих херувимов равнялся ширине стен давира. Но тогда возникает резонный вопрос: какими же были размеры тел этих херувимов, а если тел у них не было вовсе, то как же они стояли перед Святая святых? Талмуд отвечает на этот вопрос так: «Стояли, благодаря чуду!» — явно намекая на то, что внутри Храма нарушались привычные нам законы пространства и времени. Последнее ясно видно, если вчитаться в приведенные в Библии размеры Храма, а также в утверждении трактата «Пиркей авот» («Поучения отцов»), что во время службы в Храме люди стояли крайне плотно, но когда доходили до того места молитвы, где полагалось кланяться, становилось просторно и все кланялись без труда (Пиркей авот. 5:5).

В целом из приведенной нами пространной цитаты из Библии становится ясно, что внутреннее убранство Храма должно было не просто изумлять, а поражать, повергать в шок своей роскошью. Именно к такому эффекту и стремился царь Соломон. Возможно, на каком-то этапе жизни (который он подвергнет ядовитому сарказму в «Екклесиасте») вся эта роскошь и напыщенность отвечала особенностям его вкуса и душевных устремлений. Не исключено, что если бы он был нашим современником и жил в России, то на вопрос, зачем ему понадобилось так ослеплять молящихся блеском золота, Соломон бы ответил: «Это — круто!»

Но так как Соломон был человеком совсем иной эпохи и вдобавок необычайно духовным и утонченным, то на этот вопрос он бы наверняка дал бы совершенно иной ответ.

«Как иначе, — вопросил бы Соломон, — я мог воздать должное Владыке мира, наполняющего Своей славой всю Вселенную?! Как иначе я мог показать всем народам мира, что Единственный невидимый Бог, Творец и владыка Вселенной, является подлинным Богом — в отличие от их идолов, — если не создать храм, который затмевал бы своей роскошью и египетские, и арамейские, и вавилонские и все прочие храмы?! Да и разве сияние золота могло сравниться с тем Божественным светом, который Господь изливает в мир?!»

И ответ этот был бы, безусловно, искренним.

Однако мало было построить Храм — нужно было еще изготовить различные храмовые аксессуары для богослужения. Причем аксессуары эти должны были поражать воображение не меньше, чем внутренняя отделка Храма; каждый из них должен был представлять собой подлинное произведение искусства. Но мастеров, способных работать с металлом на таком уровне, у Соломона опять-таки не было. И ему снова пришлось обращаться за помощью к своему другу и союзнику царю Хираму.

***

«И послал царь Соломон, и взял из Тира Хирама, сына одной вдовы из колена Неффалимова. Отец его Тирянин был медник; он владел способностью, искусством и уменьем выделывать всякие вещи из меди. И пришел он к царю Соломону, и производил у него всякие работы…» (3 Цар. 7:13–14).