Царь-Космос - [87]
Отделом занимался лично Вождь, никого к нему не подпуская. «Каппо» Свердлов, не будучи с этим согласен, решил вынести вопрос на партийный съезд, но не успел – скончался ко всеобщему горю как раз накануне открытия. Отдел же никуда не делся, только стал еще незаметнее. В официально утвержденной структуре ЦК не числился, руководителя никто не назначал и отчетов не требовал. Умные люди предпочитали Отдел в упор не видеть, мудрые же старались держаться как можно дальше. Однако теперь, когда «каппо ди тутти каппи» умирал и приближался час Красных Скорпионов, от секретного Отдела начало зависеть слишком многое. Успел ли отдать приказ внезапно заболевший Вождь, а если успел, то какой? Что будет дальше?
КТО дальше?
– …Заходи!
Коридорный-«два сбоку» равнодушно кивнул на отпертую дверь. Пантёлкин переступил порог знакомой камеры и сразу же почувствовал перемену. Пахло грязными тряпками. Тюремные запахи и без того лишены изыска, но этот был настолько резким, что Леонид едва удержался от кашля. Правые нижние нары пусты, верхние тоже, и на левых верхних никого. Что за притча? Старший оперуполномоченный на всякий случай поглядел под ноги. Может, кто на полотенце расщедрился?
Нет полотенца.
– Выпустите!!!
Леонид запоздало выругал себя за то, что не удосужился сразу же взглянуть направо, на свои собственные нары. Именно там, на его законном месте, черной неровной грудой было свалено искомое тряпье.
– Выпустите!.. Не могу, не могу, душно!..
Тряпье не желало лежать спокойно – дергалось, подпрыгивало, пыталось слиться в огромный черный ком. Пантёлкин, отступив к стене, сунул руку в карман куртки, где прятался «бульдог»-предатель.
– Слышите?! Душно, не могу дышать, не могу-у-у-у!..
Пахнущий гнилью ком внезапно распрямился, выгнулся дугой и с диким воем бросился вперед.
– Выпустите-е-е-е!..
Пантёлкин спрятал револьвер обратно в карман. Тряпье лежало теперь у него под ногами, слегка подрагивая и громко икая. Ничего, оклемается! Бил он не в висок, а по плечу, в крайнем случае, кость пару вечеров поболит.
Леонид перешагнул через безопасную отныне кучу и присел на отвоеванные нары.
– Пустите-е-е! Не могу в тюрьме, не могу, давит, душно…
Убедившись, что все живы-здоровы, Леонид сбросил куртку, положил кепку вместо несуществующей подушки…
– А-а-а-а-а-а!..
Черная куча взметнулась, смерчем упала сверху…
– А-ай-й-й!
На этот раз он ударил от души. Смерч сложился обратно в кучу и рухнул прямо на грязный цементный пол. Амба! Удовлетворенный результатом, Пантёлкин прилег на нары, забросил руки за голову и прикрыл глаза.
«Эх, яблочко, на вкус приятное! Наш Фартовый попал в непонятное».
С Блюмочкой расстались почти друзьями. Напоследок Яша расщедрился, выдал три пачки «Иры» и даже новую зажигалку. Улыбался, зубы белые скалил, пытался шутить. Это странное добродушие испугало сильнее, чем все угрозы. Ни про папки, ни про таинственный Отдел больше не было сказано ни слова.
Чего хотел Блюмкин, зачем приходил? Документы Лафара спрятаны так, что без самого Пантёлкина не найти. Место Жора подсказал в их самую последнюю встречу. Где прячут лист? Ясное дело, в куче листьев. Мудрость эту Жора не сам придумал, у какого-то англичанина прочитал…
– Встать!.. Пантёлкин, встать! Днем лежать не положено!..
Голос был знакомый. Коридорный-«два сбоку», давненько не виделись. Когда только успел камеру открыть?
– А психов подсаживать положено?
Вставать Леонид не стал, только глаза открыл.
– Не положено! – деревянным голосом повторил «два сбоку», то ли соглашаясь, то ли просто службы ради, и захлопнул дверь.
– Я же им все сказал! Все! Почему меня не выпускают? Почему?!
Куча тряпья опять заговорила.
– Они не могли солгать. Поклялись… Я сам подсказал слова клятвы, они повторили! Если эти лжецы не отпустят меня, они будут прокляты, погибнут сами, погубят близких…
То, что казалось грудой тряпок, теперь сидело на полу, медленно приобретая сходство с человеком. Не слишком полное, конечно. От дорогого когда-то костюма уцелели лишь лохмотья, из драной брючины торчала разбитое, в запекшейся крови, колено, воротник пиджака оторван, рубашка исчезла. Зато, в нарушение всех тюремных правил, уцелел галстук, длинный и тонкий, словно удавка. На лицо можно было не смотреть, вместо него – пятно окровавленной грязи, на котором горячим безумием светились глаза.
– Они поклялись – и я сказал, я открыл им истину. Трон Блюстителя Мира, владыка Агартхи Недоступной вознесен над миллионами воплощенных божеств, святых пандит. Его дворец находится в центре кольца из дворцов гуру, повелевающих всеми видимыми и невидимыми силами на земле, на небесах и в аду… Жизнь и смерть человека – всецело в их власти. Если даже свихнувшееся человечество развяжет против подземных жителей войну, те могут с легкостью взорвать земную кору, обратив планету в пустыню. Погибнет все! Они в силах осушить моря, затопить сушу и воздвигнуть горы среди песков пустыни…
Леонид понял, что заснуть не удастся, заставить безумца замолчать – тоже. Оставалось выслушать.
– По велению гуру вырастают деревья, травы и кустарники, люди дряхлые и больные становятся молодыми и крепкими, мертвецы встают со смертного одра. В неведомых нам колесницах носятся подземные жители по узким расщелинам внутри планеты. Это не ложь!.. Несколько брахманов из Индии и тибетских далай-лам совершили труднейшие восхождения на горные вершины. Они встречали в местах, где никогда прежде не ступала нога человека, наскальные надписи, следы людей и колес…
России нужна иная История. Больше славы, меньше крови, Великое Прошлое должно быть достойно Светлого Грядущего. Это под силу тому, кто стоит над Временем. И горе его врагам. Железной рукой загоним человечество к счастью! Люди же — не творцы своей судьбы, а злые бесхвостые обезьяны. Бурный год 1924-й начинается с торжественных похорон на Главной Площади. Большие Скорпионы гибнут один за другим, освобождая путь для победителя, готового шагнуть из черной тени. Иная история столь же кровава и страшна, как та, что уже свершилась.
...Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары-спецназовцы, ловят убийц Первач-псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках-"алтарках" приношения утопцам и исчезникам, водопроводно-строительным божествам, двухколесные кентавры доводят до инфаркта постовых-жориков из ГАИ, а сам город понемногу восстанавливается после катаклизмов Большой Игрушечной войны... Но вскоре танки уже вязнут в ожившем асфальте, мотопехота расстреливает безобидного Минотавра в джинсах, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Крик о помощи будет услышан.Главные герои романа: писатель Алик Залесский и следователь прокуратуры Эра Гизело, городской кентавр Фол и странный псих Ерпалыч, шаман Валько-матюгальник и рогатый Минька в джинсах..
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...
Если ты не хочешь погибнуть на окровавленном песке арены, потешая зрителей, если Свобода для тебя — не просто слово, если ты уже и так мертвый, если… Имя Спартака известно каждому, но за именем прячется тайна. Спартаком греки звали одну знаменитую собаку, разорвавшую хозяина. Люди и боги, надменные римляне и бесстрашные гладиаторы, демоны, выпушенные из преисподней, проклятие, чуть не погубившее Рим, — все это сплелось кровавым клубком войны. А если бы Спартак победил?
37-й год, Москва. Тайные и явные правители страны продолжают свой эксперимент. Аресты, «чистки», расправы идут с небывалым прежде размахом. Сотрудников вездесущего НКВД интересует все – и действия таинственнойконтрреволюционной группы «Вандея», и древние заклинания крохотного народа, укрывшегося от репрессий в уральских лесах.Сумеют ли герои романа противостоять силам Зла, чьи замыслы неведомы никому?
Кей Велегост Железное Сердце ведет свое войско в далекие Харпийские горы, чтобы прикоснуться к Тайне – страшной и одновременно манящей. Отряд подполковника Сорокина отбивает атаки большевиков в заснеженной таврийской степи...
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?
Есть люди, которые родились для оперативной работы. Случается, человек понимает это не сразу, но когда распробует… С Крайневым так и произошло. Однажды побывав в прошлом, во время Великой Отечественной, он уже не смог отказаться от смертельно опасной работы партизанского разведчика. И вот новый рейд, новое задание, старые враги и верные боевые товарищи. А на карте – тысячи жизней и успех операции «Багратион».
Иногда попытки найти работу и устроиться во взрослой жизни приводят к самым неожиданным последствиям. Вчерашние школьники Джим Симмонс и Тони Тайлер узнают это на собственной шкуре – вся полиция города преследует их по ложным обвинениям в изнасиловании и терроризме. Друзья решают пересидеть опасность в армейской учебке – и после ее окончания попадают на самую настоящую войну в джунглях другой планеты, кишащих смертоносными тварями.Не об этом они мечтали, но что делать – пришло время становиться мужчинами!
Еще минуту назад Виктор сидел в своем кабинете в банке и читал отчет. И вдруг — лес, дорога, а за поворотом мелькают серо-зеленые мундиры и слышится немецкая речь. Война? Прошлое? Но как такое возможно и что теперь с этим делать?Однако бывших военных не бывает. Капитан запаса Крайнев скоро уже имел оружие, контакт с местным населением, первый выигранный бой на оккупированной фашистами территории и вызывающую уважение легенду — он стал интендантом третьего ранга Брагиным, продолжив дело офицера, погибшего на его глазах на лесной дороге.
Лейтенант Богданов удачей не злоупотреблял, но и от подарков судьбы не отказывался. Воевал как умел, геройски, бомбил фашистов на своем По-2, не щадя ни себя, ни своего самолета. Может, за то и выпало ему в жизни чудо. Сбили его в последнем бою, но героическая смерть миновала его самым причудливым образом…Ходила по Псковщине легенда, и верили в нее равно и князья, и кметы, и смерды, что однажды, когда совсем житья не станет от ливонцев, появится в небе железная птица, принесет на себе Богдана-богатыря и освободит он города и веси от псов-рыцарей.