Бывшие люди. Последние дни русской аристократии - [81]

С начала лета 1937 года НКВД обратил особое внимание на Томск как контрреволюционный центр. Здесь были «вскрыты кадетско-монархическая и эсеровская организации», которые готовили вооруженный переворот по заданию японской разведки. Организация, именовавшая себя «Союз спасения России», была создана князьями Волконским и Долгоруковым, несколькими белыми генералами, один из которых носил фамилию Шереметев. Организация создала крупные филиалы в Новосибирске, Томске и других городах. В качестве участников этой организации в Томске были арестованы 3107 человек, в основном бывшие дворяне, 2801 из них, включая поэта Николая Клюева и философа Густава Шпета, расстреляли. Всего во время Большого террора в Томске были арестованы 9505 человек и три четверти из них расстреляны. Нет нужды говорить, что все обвинения против арестованных были сфабрикованы.

Абсурдность обвинений и доказательств хорошо видна на примере дела Александра Голицына. Он был обвинен в том, что состоял членом «Союза» и был вовлечен в «контрреволюционную повстанческую работу». В качестве доказательства НКВД указывал на его актерскую работу: «на сцене Томского городского театра он играл роли героев в извращенном свете и идеологически извращал внутреннее содержание ролей героев». Поначалу Александр отвергал обвинения, но затем, по всей видимости после пыток, стал подписывать любые показания, которых от него добивались. Ольга также была сломлена и призналась, что якобы участвовала в «пораженческой агитации и распространении монархической пропаганды». Все трое были расстреляны: Петр – 13 января 1938 года, Ольга – 5 марта, Александр – 11 июля.

Вдова Александра Дарья за год до того родила сына. Она выполнила данное ему обещание: назвала сына Владимиром и два года никому о нем не сообщала. Не получая никаких вестей от Александра, она воспользовалась данным мужем «тайным адресом» и написала Владимиру Владимировичу в Москву, спрашивая, не знает ли он о судьбе Александра, и приложила фотографию маленького Владимира. Владимир Владимирович ответил, что уже несколько лет не получал известий от Александра и Ольги, и предложил взять мальчика на воспитание. Дарья поблагодарила, но отказалась. Позднее, когда в октябре 1941 года ее арестовали, она, вероятно, сожалела, что не отправила мальчика в Москву. Он однако выжил и позднее сам обосновался в Москве.

Владимир Владимирович жил до 1969 года с последней оставшейся из его детей дочерью Еленой и ее мужем и умер в возрасте девяноста лет. Последние годы жизни он потратил на то, чтобы узнать о судьбе сына и дочери, но власти так и не сказали ему правды. Единственный ответ, который он получал, заключался в том, что Александр и Ольга получили по десять лет без права переписки. В 1974 году, через пять лет после кончины Владимира Владимировича, томский ЗАГС прислал на его старый адрес извещение, что Александр умер 13 января 1944 года от склероза сосудов головного мозга. И только в 1989 году, через пятьдесят лет после их убийства и двадцать лет после смерти Владимира Владимировича, была официально обнародована правда о смерти Александра и Ольги. Наталья Урусова также сошла в могилу, так и не узнав о судьбе своих сыновей Андрея и Петра.

Владимиру Трубецкому наскучила жизнь в Средней Азии. Ему надоел Андижан с его изнуряющей жарой, докучливыми насекомыми и ядовитыми скорпионами. Много проблем доставляли уголовники. В городе часто случалась поножовщина. Официант в ресторане, где играл Владимир, был убит ударом ножа в сердце. Преступник так мастерски владел ножом, что никто не заметил нападения. Работа у Владимира была однообразной и низкооплачиваемой. «Личной жизни совсем не вижу и прихожу домой днем или ночью только спать», писал он в августе 1936 года Владимиру Голицыну в Дмитров. «Дурею от фокстротов, блюзов, танго и бостонов, кот[орые], как мне кажется, превращают меня постепенно в тихого идиота». Между тем Владимиру оставалось отбыть еще два года ссылки. Его дочь Варя делала все, чтобы устроить собственную жизнь. В 1936 году она вступила в Осоавиахим (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству), поступила на курсы верховой езды, научилась стрелять и рубить шашкой, носила красноармейскую форму и кавалерийские галифе. Андижанский областной совет Осоавиахима выдал Варе свидетельство об окончании курсов «Ворошиловских стрелков», отметив отличные успехи в политической подготовке. Андрей отмечал, что его сестра стала «совершенно советским человеком» и даже купила собрание сочинений Ленина в шести томах.

Весной 1937 года Владимир почувствовал, что вокруг его шеи стягивается петля, и послал письмо в местное управление НКВД, в котором утверждал, что он – лояльный советский гражданин, а не контрреволюционер или троцкист, и хочет только, чтобы его оставили в покое, дали спокойно работать, заботиться о жене и детях. Но для НКВД подобные письма были не более чем провокацией. 29 июля 1937 года Владимир и Варя были арестованы. В ордере на арест Владимир характеризовался как «бывший князь, потомственный дворянин, бывший гвардейский офицер» и обвинялся в связях с контрреволюционными элементами Западной Европы. Варю обвиняли в участии в заговоре в целях убийства Кирова. 28 августа арестовали Таню. Ее друзья Андрей и Леонид Якушевы с улицы смогли увидеть ее в комнате для допросов. Следователь заметил их и завесил окно газетой. Вскоре Таня вышла из здания и, пока ее сажали в автомобиль, успела прокричать им несколько предостерегающих слов. Андрей рассказал о происшедшем брату Грише, и тот решил, что скоро придут и за ним. Через три дня его арестовали.