Бывшие любовницы - [36]

— Номер мне дал наш общий знакомый.

— Кто бы это мог быть?

— Ни за что не скажу, — поддразнил Хоакин. — И поскольку сейчас неподобающее время, у меня, совершенно естественно, неподобающие мысли. — Пауза. — Насчет тебя.

Лара почувствовала, как тепло разлилось по ее телу. Она вздохнула, надеясь, что в этом звуке послышится недовольство и раздражение.

— Если этот звонок предполагает непристойный разговор…

— Только скажи. И он станет таким.

— Уже поздно. Звонить в такое время неприлично и неуважительно.

— Прости. Может, стоит перезвонить завтра? В какое время ты предпочитаешь вести непристойные разговоры?

Вопреки собственному намерению Лара рассмеялась в ответ на эту шутку.

— Я рассмешил тебя, — сказал Хоакин. — Это вселяет надежду.

— У меня был длинный день. Я просто не в себе и очень озабочена, — возразила Лара.

— Сексуально озабочена, надеюсь.

Лара ощутила некоторое возбуждение меж бедер. Внезапно ей стало жарко, и она откинула одеяло.

— Ты уверен, что набрал правильный номер? Ты разговариваешь со мной, как с барменшей, которая подавала тебе пиво на прошлой неделе.

Он изобразил удивление:

— Так это что, не Энжи, официантка из «Хутерс»?

Она вновь рассмеялась.

— Мое предложение остается в силе, — продолжал Хоакин.

— И что же это за предложение? — полюбопытствовала Лара. Она уже поняла, что он имеет в виду, но хотела, чтобы он произнес это еще раз.

— Трахнуть тебя как следует и заставить забыть Дина Пола Локхарта.

Хотя внутренний голос говорил ей, что пора повесить трубку, Лара не делала этого. Многозначительное молчание затянулось. Сердце забилось быстрее. Наконец она проговорила:

— Даже девочки из «Хутерс» заслуживают лучшего обращения.

— Досадно слышать, — проворковал Хоакин. — Я-то думал, что это неплохой подход. Уверенность и волнующие перспективы.

— Попробуй чуть меньше самоуверенности, — посоветовала Лара.

— Ты не веришь в мою способность выполнять обещания?

На этот раз она вздохнула откровенно устало. Разговор, конечно, был достаточно игрив, но она знала, что за ним ничего не последует.

— Уже поздно, Хоакин. Слишком поздно для игр.

— А я и не играю, — настойчиво говорил он.

— Поищи удачи в каком-нибудь баре. Доброй ночи. — И она собралась повесить трубку.

— Держу пари, ты никогда такого не получала, — продолжал Хоакин. — И сама не делала.

Лара помедлила. На этот раз он разбудил ее любопытство.

— О чем ты говоришь?

— Кажется, американцы называют это… секс по телефону.

Лара улыбнулась: так официально и солидно произнес он эти слова.

— Ты прав по обоим пунктам.

— Когда ты укладываешься в постель в одиночестве, неужели тебе не хочется, чтобы кто-нибудь оказался рядом? Не для того, чтобы обладать тобой. А чтобы доставить удовольствие. Чтобы, усталая и удовлетворенная, ты уснула до утра, как младенец. Неужели ты никогда не желала подобного?

Лара не знала, что сказать в ответ. Потому что именно этого она желала прямо сейчас.

— Я всего лишь женщина, — прошептала она. — Разумеется, время от времени меня посещают подобные желания. И если в тот момент я оказываюсь в одиночестве, я просто мечтаю о Джордже Клуни и засыпаю с улыбкой на устах.

Хоакин рассмеялся:

— Я лучше, чем Джордж Клуни.

— Ты действительно так самонадеян?

— Я просто честен.

— Обычное оправдание нарциссиста.

— Ну как Джордж Клуни может быть лучше меня? Он где-то в Калифорнии, на съемках очередного фильма, или на своей вилле в Италии. — Драматическая пауза. — А я стою прямо перед твоим домом.

Лара подскочила к окну, крепко прижимая к уху телефонную трубку. Медленно приоткрыла тяжелую штору.

Хоакин стоял под фонарем, глядя прямо на нее снизу вверх.

— Включи свет. Я не вижу, как ты одета. Или не одета.

Лара не шелохнулась, только продолжала смотреть на него. Спустя несколько долгих секунд она проговорила:

— Кажется, у меня проблема.

— Пригласи меня, и мы сможем об этом поговорить.

— Пригласить тебя? — Ларе даже не пришлось изображать возмущение. На этот раз оно прозвучало совершенно естественно. — Мы едва знакомы, а ты звонишь мне посреди ночи, стоя перед моим домом. Мне следует обратиться в полицию.

— Чтобы заявить о преследовании?

— Совершенно верно.

— Они посоветуют тебе впредь не беседовать так долго по телефону. Это обычно провоцирует извращенцев.

Лара натянуто улыбнулась. Но все же улыбнулась:

— Отправляйся домой, Хоакин. Ты что, никогда не спишь?

— Сегодня ночью не собираюсь. Надеюсь, что ты тоже. — И он поднял голову, глядя на нее. — Один поцелуй.

— Что? — Она притворилась, что не понимает. Но все прекрасно поняла. И хуже того, большая часть ее жаждала позволить ему это.

— Ты не можешь просто так взять и отправить меня домой. Только один поцелуй. И я сразу уйду. Обещаю.

— Это безумие.

— Знаешь, как говорят? У желания собственный разум.

— Кто это говорит?

— Люди, которые так живут, — беззаботно отозвался Хоакин.

Лара закусила нижнюю губу. Она была опасно близка к тому, чтобы впустить его. И сразу же в голову ей одна за другой стали приходить различные причины не делать этого. Квини начнет громко лаять. Потом проснется Приви и задаст миллион вопросов. Да еще и ночная маска, которую она уже нанесла на лицо. Пока она ее не смоет, ни о каких поцелуях не может быть и речи. Слишком много сложностей. Реачьная жизнь здорово отличается от фильмов с участием Кэтрин Зета-Джонс.