Бытие бездельника - [3]
К парку я пришел первым. Пока ждал друзей, смотрел на стоящий рядом магазинчик, торгующий сладостями для детей. Огромное количество разных конфет самых различных форм и цветов. На каждой обертка с длиннющим описанием состава. Мне всегда казалось странным, как можно сделать конфету со вкусом апельсина, не добавляя в нее самого апельсина. Со вкусом хрен-поймешь-чего дела обстоят проще — такие мысли уже не посещают.
Вскоре подошел Макс. Худой и высокий, как всегда с портфелем, в котором он носил какие-то документы по работе и свой планшет. Одет строго: черный костюм, белая рубашка. Правда, галстук он снял. Вид у него был уставший, но на лице виднелась улыбка. Мы давно не виделись вживую.
Я протянул ему руку, и он крепко пожал ее.
— Здорово, дружище! — радостно сказал он.
— Привет, рад наконец-то тебя увидеть.
— Да, месяца два уже не виделись.
— Примерно так. В прошлый раз на улице еще снег лежал.
— Да, но сегодня погода определенно лучше. Как у тебя дела? Чего нового? Как работа?
— Нормально все. Отдыхаю теперь. Работа… Как обычно все. Лучше о себе расскажи.
— О, у меня все супер! На работе заказов много, бабки идут! Мы с Юлей скоро ипотеку закроем! — говорил Макс с явной радостью в голосе и активно размахивая свободной от портфеля рукой.
— Поздравляю, хорошо, что избавитесь от этой кабалы.
— Ага, вот меня повысят, мы возьмем другую хату. Тоже в кредит. Только ближе к центру и побольше!
— Вы же еще в этой не обжились толком. Помню, вы люстру на кухню только полгода назад повесили.
— И что? Пожили и хватит. Мы ж новую брать не завтра будем, а через годик! Как раз наживемся!
— Аааа. Это все меняет, — ответил я, вспоминая, что наш прошлый с ним спор о жизненных ценностях закончился руганью.
— Привет, неандертальцы! — раздался слева веселый голос Вовы.
Вова был одет в ярко-синие джинсы, белые кроссовки странной формы и яркую зеленую джинсовую куртку с множеством карманов. Особенно выделялись на ней блестящие черные погоны, сделанные из маленьких солнечных батарей. Через них он подзаряжал свои гаджеты. На нем были также очки, которые, скорее всего, являлись очередным модным устройством с массой наворотов. Сын богатых родителей, помешанный на технических новинках, он всегда ходил с кучей новеньких гаджетов в карманах и рюкзаке. Если какую-то вещь можно было заменить или дополнить современным высокотехнологичным аналогом, то этот аналог сразу появлялся у Вовы. Наверное, когда где-нибудь изобретут робота, который будет следить за расходом туалетной бумаги и приносить новую, то он точно появится в доме этого человека.
Левую руку Вова держал за спиной, а правой пожал наши.
— Ну что, готовы?
— Конечно! Только за этим и пришли, — сказал я.
— Показывай уже! — сказал Макс, переминаясь с ноги на ногу.
Вова медленно стал доставать из-за спины левую руку, смотря на нас прищуренными глазами. И мы увидели его новую кисть. Черная рука была закрыта рукавом выше запястья. Размером она не отличалась от правой, но пальцы были более тонкими, расширяясь в суставах. Вова пошевелил ими, раздался едва различимый на фоне уличного гула шум от работы механических суставов. Выглядело это немного жутко. Как-то не по-человечески, чужеродно. Рука быстро повернулась, и мы увидели искусственную ладонь. На ней и на пальцах были вставки серого цвета из резины или силикона.
— Это чтоб предметы лучше держались и не выскальзывали, — сказал Вова.
— И чтоб по клавиатуре громко не стучали, — добавил я.
— Поверь, с этой штукой мне вскоре не потребуется клавиатура! Блин, тут столько рассказывать, пойдемте кофе что ли выпьем, а то стоим тут.
Недалеко было открытое кафе. Несколько плетеных столиков стояли на улице у входа. Мы единогласно выбрали это кафе местом нашего дальнейшего общения. На столике был установлен небольшой электронный планшет, на котором можно было посмотреть меню и сделать заказ.
— По пивку? — спросил Вова.
— Мне вечером жену надо отвезти в одно место. Я пас, — ответил Макс.
— Ну, как всегда. А ты? — обратился Вова ко мне.
— Знаешь, что-то не хочется сегодня. Я лучше кофе.
— Блин, а кто со мной за обновку тогда выпьет?!
— Думаю, в честь такого события надо закатить праздник покрупнее, а не праздновать пивом втроем. Давайте на следующей неделе соберемся в выходные, остальных позовем! — сказал Макс, явно воодушевленный своей идеей. Хотя, зная его, он опять не сможет — будут дела или опять будет шляться с женой по магазинам.
— В принципе, можно. В эти выходные я с ребятами с прошлой работы обмою. С семьей уже отпраздновал. Одни пьянки с этой рукой!
— Твоя рука, как елка. И много-много радости детишкам принесла… — попытался пошутить я.
— Это ты о чем? — недоумевающе спросил Вова.
— Песенка была такая детская. Ну, там… в лесу родилась елочка… Не помните?
— Не знаю такую.
— Я тоже не слышал, — сказал Макс.
— Ладно, проехали. Что ты там говорил про то, что тебе больше не придется печатать на клавиатуре?
— Точняк! — засуетился Вова. — Короче, эта штука просто вершина научного прогресса! Ее можно синхронизировать с телефоном, очками, да вообще с любой более-менее современной техникой. Допустим, скоро выйдет приложение, благодаря которому можно будет набирать текст и использовать всю свою систему, просто шевеля пальцами.
Дебютный роман Влада Ридоша посвящен будням и праздникам рабочих современной России. Автор внимательно, с любовью вглядывается в их бытовое и профессиональное поведение, демонстрирует глубокое знание их смеховой и разговорной культуры, с болью задумывается о перспективах рабочего движения в нашей стране. Книга содержит нецензурную брань.
Роман Юлии Краковской поднимает самые актуальные темы сегодняшней общественной дискуссии – темы абьюза и манипуляции. Оказавшись в чужой стране, с новой семьей и на новой работе, героиня книги, кажется, может рассчитывать на поддержку самых близких людей – любимого мужа и лучшей подруги. Но именно эти люди начинают искать у нее слабые места… Содержит нецензурную брань.
Автор много лет исследовала судьбы и творчество крымских поэтов первой половины ХХ века. Отдельный пласт — это очерки о крымском периоде жизни Марины Цветаевой. Рассказы Е. Скрябиной во многом биографичны, посвящены крымским путешествиям и встречам. Первая книга автора «Дорогами Киммерии» вышла в 2001 году в Феодосии (Издательский дом «Коктебель») и включала в себя ранние рассказы, очерки о крымских писателях и ученых. Иллюстрировали сборник петербургские художники Оксана Хейлик и Сергей Ломако.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.