Быть рядом - [6]

Ещё сложнее оказалось выслушать то, что говорила она. Её боль, её обиды, её страхи.

А потом было хорошо.

Я вошёл в метро. Людей в вагоне было не много, поэтому удалось сесть. Включив звук в наушниках погромче, чтобы перебить гул метро, я погрузился в чтение.

На «Комсомольской» в вагон разом завалила плотная толпа. Сразу стало душно и тесно. Кто-то наступил мне на ногу и, волей-неволей, пришлось оторваться от книги.

Надо мной стояла молодая женщина с грустным лицом. Одной рукой она держалась за поручень, а другой придерживала огромный живот.

Я тут же вскочил и уступил ей место. Она облегчённо вздохнула и осторожно присела, по-прежнему держа руку на животе.

— Девятый месяц, — смущённо улыбаясь, зачем-то пояснила она.

Я её не слушал. Просто смотрел на красивое лицо, которое враз перестало быть грустным. Удивительно, что такая мелочь подняла этой женщине настроение.

Я улыбнулся женщине, мол, всё нормально, так и надо, кивнул и стал пробираться ближе к выходу. Не то, чтобы я не мог остаться там (выходить-то только через две станции), просто не хотел её смущать.

Выйдя из метро, в подземном переходе, я столкнулся со старушкой, опиравшейся на тележку с какой-то кладью и просящее смотревшей на проходивших мимо.

У лестницы не было полозьев для колясок, и бабушка не могла сама поднять тележку наверх. А люди не обращали на нее внимания.

— Вам помочь?

Бабушка закивала и затараторила:

— Ой, сыночек, помоги, пожалуйста. Сил уже нет, из Сергиева Посада еду, умаялась совсем.

Я вынес тележку наверх.

— Ой, спасибо, дитятко, — запричитала старушка, — я бы без тебя не знаю как справилась бы.

— Да не за что, бабушка, не за что. Ну, будьте здоровы.

Старушка ещё что-то говорила, но я уже шёл дальше. Всё-таки надо научиться принимать благодарность как следует, а не вот так вот — через плечо. Ну да ладно, не в последний раз.

* * *

Мы работаем по одному, в маленьких комнатках. Это нужно для того, чтобы мы не фонили, не мешали друг другу. Такое случалось раньше, когда мы сидели в одном зале, разделённые только невысокими перегородками. Тогда импульсы одного, особенно, если случай был сложный и человек работал на пределе возможностей, могли начисто перебить импульсы всех остальных. У меня так случилось дважды.

Поэтому нас и рассадили в разные комнаты, предварительно изолировав их от излучения.

Я сел в кресло, включил компьютер и, пока загружалась операционная система, приладил на голову обруч с датчиками, которые передавали импульсы от мозга на Кристалл, установленный в отдельном помещении. Через него мы и работали. Компьютер лишь очищал и усиливал сигналы, а всю остальную техническую часть делал Кристалл. Он действительно был кристаллом — синтетически выращенным рубином неправильной формы и аномальными свойствами. Собственно, благодаря последним и работали. Почему и как действовал кристалл, откуда в нём эти аномалии появились, мы не знали. Подозреваю, не знало и начальство.

Из тумбочки рядом со столом достал бутылку с водой. Во время работы обязательно нужно что-нибудь пить — от постоянного стресса часто пересыхает горло. Одни предпочитают соки, другие чай, третьи — квас. Я пью просто воду.

Я одел наушники и включил музыку. Это тоже важная часть нашей работы — музыка даёт энергию, поддерживает рабочее настроение. В последнее время мне стали нравиться саундтреки к романтическим комедиям типа «Бриджит Джонс» или «Реальной любви».

Теперь — работать. Я открыл «Exel». Кристалл улавливал импульсы, излучаемые мозгом каждого человека в радиусе почти сотни километров, подавал их на компьютер, тот расшифровывал данные и выводил собранными таблицу, содержащую всю нужную информацию.

Итак, что у нас есть? Девушка, с чьим парнем переспала её же лучшая подруга, за что теперь умоляет простить, но за её словами отчётливо чувствуется плохо скрываемое злорадство. Студент, который не подготовился и завалил экзамен, и сейчас боится, что придётся идти в армию. Пятилетний мальчик, чьи родители разводятся, а он не знает почему и считает себя виноватым в этом. Бизнесмен, на предприятие которого сегодня наложили большой штраф, а жена вчера ушла к другому. И так далее, и так далее. Люди, у которых случилась беда, конфуз, неприятность, трагедия. Люди, которым в эту секунду плохо, одиноко, больно, тоскливо. Люди, которых некому пожалеть.

Кроме меня и моих коллег. Мы не можем помочь и решить их проблемы, но мы можем дать этим людям самое ценное в мире ощущение: «Ты не один, мы рядом».

Пожалуй, лучше начать с мальчика.

Несколько глубоких вздохов — и я ухожу в транс, полностью растворившись в музыке и эмоциях.

И через несколько секунд где-то в Москве маленькому мальчику, который плакал, забившись под стол в своей комнате, показалось, что он не один. В комнате никого не было, но ребёнок чувствовал, что себя так, словно кто-то большой, сильный и добрый гладит его по непослушным вихрам тёплой ладонью.

И мальчику стало легче. Немного, совсем чуть-чуть, но — легче.

Удача круглый год

Геннадий потоптался у входа, решительно вздохнул и потянул ручку на себя. Дверь бесшумно отворилась, пропуская его в небольшой уютный офис.