Быть пиратом - [37]

К сожалению, получив власть, многие превращаются в голлумов. По многим причинам революции заканчиваются созданием бюрократических учреждений, а герои, сражавшиеся за свободу, зачастую вливаются в состав коррумпированных администраций. Так же будет и на этот раз, если мы не распределим нашу власть иначе. Пираты научились этому, пройдя через тяжелые испытания, и понимали это достаточно жестко: делегирование власти – это способ защитить целостность перемены и в этом процессе поддерживать уважение друг к другу. Пираты Золотого века никоим образом не могли допустить, чтобы после тяжелой борьбы за изменение положения дел вернулись жестокие эксплуататорские правила, поэтому они отстаивали идеи, которые принуждали к справедливости. Вы не можете преобразовать мятеж в движение, организоваться для быстрой реакции на возникающие вызовы или достигать великих целей, если собираетесь цепляться за старые принципы управления. Нам нравится думать, что мы можем, но история говорит нам вновь и вновь, что это не так. Вспомните сапатистов, Че Гевару, Нельсона Манделу или других борцов за свободу, которые превратились в политиков, во что вылились их революции. С обретением власти очень трудно оставаться прежним. Пираты защищали созданное от продажности и жадности, с военной строгостью соблюдая законы справедливости. Но не стоит заблуждаться: пираты не следовали принципу «делиться – значит заботиться» во имя социальной ответственности, они понимали, что четкие принципы могут защитить то, за что они сражались, и дать им преимущество.

Если вы собираетесь решить стоящую перед вами проблему, начните с воплощения того, о чем вы мечтали, и бросьте вызов миру; вы сможете пройти гораздо дальше, если положите принципы в основание вашего дела. Только прошу, не повторяйте ошибки тех, кто, слыша слова «принципы» и «справедливость», полагают, что эти выспренные слова можно опустить. Здесь вы серьезно ошибетесь, как и в тех случаях, когда верите, что тот, кто украшает свои стены, свитера и аккаунты в Instagram громкими заявлениями, сам в них верит. Я подозреваю, что люди, которые с помощью полутораметровых плакатов или ярких надписей на свитерах постоянно напоминают другим, что нужно «усердно работать и хорошо относиться к людям», прикрывают собственную лень и самые дурные наклонности.

Я подозреваю, что пиратский подход больше походил на взаимную договоренность не доставлять неприятностей и беспокойства – это отправная точка, когда искренне почитаемые ценности и принципы становятся важным конкурентным преимуществом. Вы решаете, что важно, что является вашей путеводной звездой, если вы заблудились, какова валюта, которую вы используете, сотрудничая и ведя переговоры, где находится нижний предел, который защищает вашу аутентичность и целостность. И это пираты держали под контролем – им приходилось так делать. Пираты были объявлены вне закона и поэтому были просто обязаны безоговорочно доверять друг другу и понимать мотивацию товарищей, поскольку от этого зависели их жизни. Они разработали точные механизмы, чтобы сделать свою власть справедливой и минимизировать вероятность конфликтов, которые они так ненавидели в условиях командования и контроля во флоте. Теперь они жили по принципу, что каждый пират должен получать справедливую (и в большинстве случаев равную) долю всего, что добыто. Они ввели денежные выплаты за ранение или травму, полученную на корабле, за сотни лет до того, как подобные компенсации были узаконены в сфере мировой промышленности. Кроме того, они с абсолютной прозрачностью регулировали все денежные отношения, а также обязанности и обязательства. Разумеется, они хотели, чтобы им платили справедливо (и, будем надеяться, фантастически щедро), но они также хотели, чтобы все были в равных условиях и полноправно участвовали в принятии решений, которые касались управления кораблем. Итак, они были пионерами в области всеобщего избирательного права, придумав структуру двойного руководства. Они в высшей степени ценили равенство и были готовы делиться властью для его достижения и защиты.

Питер Лисон, автор «Невидимого крюка», показал вполне разумную экономическую схему, которая может объяснить склонность пиратов к инновациям:

Пиратам нужно было всячески избегать возможного внутреннего конфликта, который мог перерасти в серьезную схватку и уничтожить команду. Неудивительно, что сеющей распри силой, таившей в себе эту угрозу, были деньги. Чтобы минимизировать вероятность того, что какой-нибудь эмоциональный взрыв подорвет или даже полностью лишит их возможности заниматься грабежами, пираты ликвидировали основной потенциальный источник таких эмоций – большое материальное неравенство{42}.

Пираты не «делали добро ради добра». Они не пытались неуклюже и бестактно «отплатить», их не терзал экзистенциальный кризис, о котором так много говорят сегодня отдельные личности и организации. Однако они придерживались подхода, который мог принести пользу любому, перед кем стояла такая проблема. Они знали, чего хотят, знали, за что выступают, и устанавливали свои принципы так надежно, что могли опираться на них, чтобы формировать стратегию даже в разгар сражения и в условиях неопределенности своего времени.