Быть гением - [39]
Мои красавицы безупречны, и мало кто знает, что большинству моделей я во время работы прикрываю платком лица, эти небезупречные лица, чтобы к ладно сложенным телам пририсовать головки, такие совершенные, каких и не сыщешь во всей Франции.
Говорят, я создал портрет эпохи. Но я скорее создаю образ эпохи, да такой, что весь Париж стремится ему соответствовать. Создавая этот образ, я работаю без выходных и практически без отдыха. Ведь адрес моего ателье известен каждому. Красотки мечтают мне позировать в надежде закрутить со мной роман, бизнесмены хотят заказать у меня рекламу в надежде разбогатеть, книгоиздатели знают, что мои иллюстрации гарантируют мгновенную продажу всего тиража, а просители уповают на мою мягкосердечность, и не зря: я никому не отказываю и никогда не припоминаю долги. Я ведь прекрасно помню, каково это — быть бедным художником. Так что моё «вернёшь, когда сможешь» с французского переводится как «конечно, я рад заплатить за тебя аренду, подарить тебе новый смокинг и заслуженный отдых у моря, обращайся ещё!».
В этой бешеной гонке в рубеж столетий врезаешься, как в стену при резком повороте. Вы ведь помните смену веков? Тогда вы согласитесь, что это время подводить итоги…
Из полумрака мастерской мне улыбаются красотки, способные продать вам и шило, и мыло. Они шепчут, что после Всемирной выставки 50 миллионов человек разнесли весть о моей феноменальности по 35 странам мира. Они говорят, что вот уже 10 лет мои декоративные панно украшают дома тысяч парижан. Они кокетливо напоминают, что именно благодаря им я признан, знаменит, обожаем, почитаем…
Да-да, и отвратителен самому себе. Мне 45 лет. Почти полвека за спиной. Впереди уж явно меньше. На что я трачу своё время, на что я растрачиваю свой талант? На бесконечное самокопирование, на все эти вьющиеся локоны, ямочки на щёчках, струящиеся платья — на пустую коммерциализированную красоту, не красоту даже — красивость. В которой нет, да и никогда не было ни грамма любви. Я устал от этой художественной проституции, я в ужасе смотрю на плоды бесперебойного труда на протяжении 10 лет и разматываю клубок памяти, чтобы ухватиться наконец за то единственное, что любил всегда… Свою Родину.
А ведь я один обладаю достаточным опытом, мастерством, широтой мышления, а главное — этой самой любовью к славянскому народу и тонким чувствованием славянской души. Я один могу воспеть свою Родину так, что весь мир падёт на колени, а главное — проснутся мои соотечественники, отринут слепое подражательство Франции, вспомнят наконец, сынами какого народа им посчастливилось родиться. В моём крошечном родном городишке, о существовании которого знает мало кто за его пределами, в моём Иванчице перевели Библию на чешский язык. Этому стоит, конечно, посвятить отдельное полотно. Всего я создам 20 картин, посвящённых славянской истории. 20 полотен шесть на восемь метров каждое: больше просто невозможно натянуть на подрамник. Моя «Славянская эпопея» возвестит чужеземным друзьям и врагам, кем мы были, кто мы есть и к чему мы стремимся.
Поглощённый этими замыслами, я пытаюсь вырваться из парижской клетки. Созданный мною стиль стал моей тюрьмой. Я выпускаю двухтомную энциклопедию этого проклятого стиля, как бы подводя черту под легковесным искусством последних 10 лет. Досыта кормившим меня искусством, так и не позволившим мне, однако, сколотить состояние. Моя «Славянская эпопея» требует денег. Больших денег. Я не желаю больше ни на что себя растрачивать, я хочу сфокусироваться на самом важном, но не могу себе этого позволить.
Знаете, в юности я как-то остался без работы, купил билет на ближайший поезд и ехал, пока было чем платить. А высадившись в богом забытом городке, я встретил своего первого мецената. Когда выхода, кажется, нет, спасти может самая странная, безумная, алогичная, глупая идея. Например, махнуть на полгода в Америку и разбогатеть. А почему нет? Вот где золото течёт рекой, а отсутствие собственной культуры с лихвой компенсируется заимствованием культуры европейской. Америка!
У трапа меня встречает толпа репортёров, готовых на всю страну раструбить о прибытии величайшего в мире мастера декоративного искусства. Которому и тут, видимо, не суждено сколотить состояние… Почему? Я вам скажу, но вы только никому ни слова, договорились?
Понимаете, величайший в мире мастер декоративного искусства на самом деле весьма посредственный портретист. Не лучше американских. А ведь здесь любой толстосум мечтает о портрете кисти именитого художника, и что прикажете делать? Маяться с портретами, конечно. Вот, смотрите, родственница баронессы Ротшильд. А вот дочь ещё одного богача, Чарльза Крейна. Причём её я пишу в образе богини Славии, и это не моя прихоть, а желание заказчика. Крейн вообще странный человек: американец, которого искренне заботят судьбы славянского мира! Он 23 раза был в России и собрал коллекцию русских икон — так что я дарю ему картину «Собор Василия Блаженного и крестьяне, освобождённые от крепостной зависимости». Кто бы освободил меня от этой кабалы — искусства за деньги.
И вот оно, очередное Рождество в Штатах. Мне 49 лет, я — известный по обе стороны океана художник, который нуждается в чуде не меньше, чем 15 лет назад, ну, помните, там, в парижской типографии. Крейн высылает телеграмму: «Everything satisfactory see Roger Williams»
Мягкие навыки – необычайно популярная сейчас тема, но необходимы они были всем и всегда, даже когда о них не говорили так много. Ни один художник не смог бы добиться успеха, просто отточив умение наносить краску на холст. Босху помогало умение рассказать историю (сторителлинг), Ван Гога вдохновляло японское искусство (кросс-культурная коммуникация), а Дали умело создавал личный бренд. Искусствовед Зарина Асфари предлагает учиться навыкам, наблюдая за великими художниками. Согласитесь, куда приятнее развивать в себе клиентоориентированность, зная, как она помогла Рафаэлю отвоевать место под солнцем у Микеланджело и Леонардо.
Его величали «бесстрашным рыцарем Рейха». Его прославляли как лучшего танкового аса Второй мировой. Его превозносила геббельсовская пропаганда. О его подвигах рассказывали легенды. До сих гауптштурмфюрер Михаэль Bиттманн считается самым результативным танкистом в истории – по официальным данным, за три года он уничтожил 138 танков и 132 артиллерийских орудия противника. Однако многие подробности его реальной биографии до сих пор неизвестны. Точно задокументирован лишь один успешный бой Виттманна, под Вилье-Бокажем 13 июня 1944 года, когда его тигр разгроми британскую колонну, за считанные минуты подбив около 20 вражеских танков и бронемашин.
Предисловие к роману Всеволода Вячеславовича Иванова «Похождения факира».
В книге автор рассказывает о борьбе армянского национального героя Андраника Озаняна (1865 - 1927 гг.) против захватчиков за свободу и независимость своей родины. Книга рассчитана на массового читателя.
Автобиография автора из журнала «Знамя» №5 2000 г.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
Это книга о том, как делается порнография и как существует порноиндустрия. Читается легко и на одном дыхании. Рекомендуется как потребителям, так и ярым ненавистникам порно. Разница между порнографией и сексом такая же, как между религией и Богом. Как религия в большинстве случаев есть надругательство над Богом. так же и порнография есть надругательство над сексом. Вопрос в том. чего ты хочешь. Ты можешь искать женщину или Бога, а можешь - церковь или порносайт. Те, кто производят порнографию и религию, прекрасно видят эту разницу, прикладывая легкий путь к тому, что заменит тебе откровение на мгновенную и яркую сублимацию, разрядку мутной действительностью в воображаемое лицо.