Былое и дамы - [9]

Шрифт
Интервал

Это было просто смешно. Лу очень быстро поняла, что учиться философии в университете весьма скучно — ей ни к чему были чужие философские системы, у нее была своя, которая ее вполне устраивала. Главное — нужно было знать имена и основные слова и употреблять их кстати, загадочно улыбаясь и вовремя кивая. Мужчины обалдевали от ее улыбки, им начинало казаться, что она впитывает их слова, как губка, и разделяет их взгляды, несомненно для каждого из них гениальные.

Когда Лу стало совсем скучно в Цюрихе, она задумала уехать в Рим. Для этого нужно было уговорить маму. Это было непросто — мама была в восторге от благовоспитанного немецкого Цюриха, от его уютных кафе, от его прелестных парков, от его причесанных газонов, от его чистых тротуаров, от его фешенебельных витрин. Ей ни к чему был грязный, не-прибранный, беспорядочный Рим. Маму нельзя было переубедить, ее можно было только вынудить.

Для этого у Лу был уже опробованный раньше прием. Она начала издалека — все чаще кашляла и, закашлявшись, хваталась за носовой платок. Когда мама поднимала на нее вопросительный взгляд, она отвечала слабым голосом:

“Ничего серьезного. Это от сквозняка”.

Или “Это от сырости”.

Наконец наступил день атаки. Лу тщательно подготовилась — запаслась снежно-белым носовым платком и маленьким перочинным ножиком с протертым спиртом лезвием. Убедившись, что мама уютно устроилась в кресле с модным журналом в руке, Лу больно проткнула ножиком мизинец и выдавила на платок несколько капель крови. Боль ей была нипочем, боли она не боялась. Убедившись, что красные пятна хорошо оттеняются белизной платка, она надсадно закашлялась, прижала платок к губам и громко ахнула.

“Что случилось?” — всполошилась мама, оторвавшись от журнала.

“Опять кровь! Совсем как тогда в Петербурге!” — прошептала Лу и показала маме платок.

“Какой ужас!” — простонала бедная мама.

Кровавый кашель дочери был маминым петербургским кошмаром. В Цюрихе он сработал снова. Из-за него они недавно покинули родной Петербург, который мама любила так же сильно, как Лу ненавидела. И снова как тогда, увидев окровавленный платок, мама согласилась увезти Лу прочь — на этот раз в нелюбезный ее сердцу Рим.

В Риме мама пыталась таскать Лу по достопримечательным развалинам, которых там было без числа. Но Лу не интересовали руины, ее интересовали люди, достойные ее внимания — философы, мыслители, поэты. О том, как до них добраться, она позаботилась еще в Цюрихе. И осуществила задуманное — сразу после лекции профессора философии Кроненберга подошла к нему со скромной улыбкой. Профессор Кроненберг был одним из тех идиотов, которые с первого взгляда на Лу понимали, что она гениальна. Интересно, что им для этого не нужно было выслушивать ее соображения и проверять ее познания, им достаточно было посмотреть ей в глаза и обомлеть.

Заметив приближающуюся Лу, профессор Кроненберг в очередной раз обомлел и спросил, чем он может ей быть полезен. Сам он точно знал, чем бы он хотел быть ей полезен, но она давно дала ему понять, что об этом и речи быть не может. Профессор был молод и хорош собой, но стоило Лу представить, как его интеллигентное лицо преобразится в бессмысленную звериную морду, тошнота подкатывала к ее горлу. Не в силах ее понять, он с сожалением смирился и согласился на любезно предложенные ему дружеские отношения.

“Дорогой профессор, я пришла попрощаться, завтра я уезжаю в Рим”.

“Надолго?”

“Надеюсь, навсегда. Здешний климат вреден для моих слабых легких, и врачи настоятельно советуют мне переехать поближе к южному солнцу”.

“Ах, какая жалость потерять такую гениальную ученицу!”

Неужели он все еще на что-то надеялся?

“Но вы могли бы мне помочь продолжить свое интеллектуальное развитие, если бы порекомендовали мне какое-нибудь философское сообщество в Риме.”

Профессор на миг задумался и вдруг просиял: “В прошлом году меня приглашали в Рим прочесть серию лекций о греческих философах на курсах для эмансипированных девиц. Эти курсы организовала замечательная женщина, феминистка Мальвида фон Мейзенбуг. Вам стоит с ней познакомиться. Она — тот столп, вокруг которого вьются самые разные ветви европейской культуры. Я дам вам рекомендательное письмо к ней, и таким образом обеспечу себе шанс еще раз предложить вам свою любовь”.

Значит, он все еще на что-то надеялся, раз дал Лу рекомендательное письмо к Мальвиде фон Мейзенбуг, благодаря которому она была принята в узкий круг мыслителей и поэтов. С успеха в салоне Мальвиды начался ее триумфальный марш по вершинам европейской культуры. Первой ее победой и первой жертвой стал Фридрих Ницше.

МАРТИНА

Что еще за Мальвида фон Мейзенбуг? Никогда о ней не слыхала! Вокруг нее вились самые разные ветви европейской культуры, а я никогда о ней не слыхала. Может быть, кто-то ее намеренно скрывал? Пришлось на время оставить Лу и заняться таинственной Мальвидой. Факты пришлось собирать по крупицам — письмо там, ссылка здесь, строчка в неожиданной книге. Неполный сухой остаток умещался в двух абзацах:

Переводчица “Былого и дум” А.Герцена на немецкий язык (знала, что ли, русский?), многолетняя корреспондентка Герцена и Огарева, воспитательница дочери Герцена Ольги, многолетний друг дома Вагнеров, одна из первых признавшая музыкальный гений Рихарда Вагнера, первая читательница и судья первых непризнанных трудов Фридриха Ницше, его многолетняя добрая фея, вдохновительница раннего Ромен Роллана, которую он называет “великой женщиной Европы, чистой идеалисткой, чья светлая старость была подругой моей юности. Она прожила всю жизнь рядом с героями и чудовищами духа, с их тревогами и падениями; все они открывались ей, почти все любили ее, — и ничто не затемнило ясности ее мыслей”.


Еще от автора Нина Абрамовна Воронель
Содом тех лет

Нине Воронель повезло – она всегда оказывалась в нужное время в нужном месте. А может, у нее просто такой острый глаз и острый язык, что всякое описанное ею место и время начинают казаться нужными и важными. Часть этой книги была издана в 2003 году издательством «Захаров» под названием «Без прикрас» и вызвала скандал, длящийся до сегодняшнего дня. Скандал был предрешен еще до выхода книги, когда одна ее глава – о Синявском и Даниэле – была опубликована в «Вопросах литературы». Кумиры ушедшей эпохи предстают у Воронель людьми, исполненными разнообразных страстей, как и положено людям.


Тайна Ольги Чеховой

Нина Воронель — известный драматург, переводчик, поэт, автор более десяти романов. Издательство «Фолио» представляет третью книгу писательницы из цикла «Былое и дамы» — «Тайна Ольги Чеховой». Пожалуй, в истории ХХ века не так уж много женщин, чья жизнь была бы более загадочной и противоречивой. Родственница знаменитого русского писателя, звезда мирового кино, фаворитка нацистской верхушки, она была любимой актрисой Гитлера и в то же время пользовалась особым покровительством Берии и Абакумова. В СССР имя Ольги Чеховой было под запретом до перестройки.


Тель-Авивские тайны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Моя карта мира

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


По эту сторону зла

Нина Воронель — известный романист, драматург, переводчик, поэт. Но главное в ее творчестве — проза, она автор более десяти прозаических произведений. Издательство «Фолио» представляет новый роман Нины Воронель «По эту сторону зла» — продолжение книги «Былое и дамы». В центре повествования судьба различных по характеру и моральным принципам женщин — блистательной Лу фон Саломе и Элизабет Ницше, которые были связаны с известными людьми своего времени: Фрейдом, Рильке, Муссолини, Гитлером и графом Гарри Кесслером — дипломатом, покровителем и другом знаменитых художников, а благодаря своим дневникам — еще и летописцем Прекрасной эпохи, закончившейся Первой мировой войной и нашествием коричневой чумы.


Оригиналы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Пасека

Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.


И конь проклянет седока

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.